— Я не знаю толком, — Аня в задумчивости опускается на стул. — Я едва ли успела понять… Нет, живешь, и, вроде, все хорошо. Нас встретили, приняли, не обижали… Обманули, но ведь не обижали — не оскорбляли, не унижали, не бросили на улице. Распределили по семьям… по домам, — исправляется она. — И здесь… я не знаю, может, это просто Аршез такой замечательный, но я живу, как принцесса, он потратил на меня столько денег, столько всего купил, столько сделал… Идем, — Аня срывается с места, маня за собой гостя. — Вот, смотри, — она распахивает дверь. — Это кухня. Ну, почти, мебель только завтра привезут. Но мы купили уже… Аршез купил. А еще вчера здесь была пыльная кладовка, забитая старьем, он все выкинул, сделал ремонт… Ну, мы вместе сделали. Но ведь для меня, понимаешь? А я ему никто, меня ему принудительно всучили…
— Не всучили, Анют, — неслышно приблизившись, Ар нежно кладет руки ей на плечи. — Меня одарили. Самой лучшей девочкой на свете.
— Перестань, — она смущается, но все же не отстраняется, а, склонив голову к плечу, трется щекой о его пальцы, — я обычная.
— Но?.. — ожидает продолжения рассказа Ксандар.
— Что «но»? — не понимает его Аня, «уплывая» в ауре стоящего так близко Аршеза.
— Ты мне рассказывала: все очень хорошо и замечательно в твоей новой жизни, но «вроде». Что-то тебя смущает. Что именно?
— Не знаю, — она все же отстраняется от Ара и отходит к окну, пытаясь сосредоточиться. — Неправдоподобно. Слишком все хорошо. Так не бывает. В чем-то должен быть подвох, а я никак не могу понять, в чем.
— Ну, могу просветить.
— Ксан!
— Ш-ш-ш, — Ксандар предостерегающе поднимает руку. — Ты, на самом деле, сама уже озвучила, — невозмутимо продолжает он свой разговор с девочкой. — Это действительно Аршез такой замечательный. Поверь, так повезло не всем. Далеко не для всех делают ремонт в квартире, тратя деньги, отложенные на новую машину…
— Ксандар!
— Я говорю неправду? — он оборачивается к крайне недовольному Аршезу. — Тогда не мешай. Понимаешь, Анют, — возвращается он к девочке, — нигде не оговорено, как именно Ар должен себя вести со своим «подарком». Он посчитал нужным выделить тебе комнату для сна и отдать еще одну — под кухню. А мог положить тебя спать в коридоре и заставить чистить ему ботинки. Языком. И закон ему это позволяет.
— Ксандар, прекрати пугать мне ребенка.
— Я разве пугаю? Я лишь говорю, как ей с тобой повезло. Кстати, знаешь, зачем он меня позвал? — вновь оборачивается Ксан к девочке, не давая ей времени обдумать сказанное.
— Нет, — она поднимает на него заинтересованный взгляд, ожидая продолжения.