Внешность Александра сама по себе являлась для неё истинным нескончаемым источником эстетического наслаждения, а красота Алекса с его красивыми руками, лежащими на руле крутой тачки, да еще с этими его плавными, уверенными движениями, заставляла сейчас девушку жалеть, что дядюшка живёт в самом Глазго (да еще и, как назло, не на самой окраине), а не где-нибудь в Инвернессе или, еще лучше, в Гиллсе.
«Если бы не торт, пришлось бы уповать на пробки», – тоскливо подумала миссис Рочестер.
– Один раз мы отдыхали всей семьёй на Канарских островах и один раз – в Греции. И последний раз, ты уже знаешь, я был за границей, когда Кирк брал меня с собой в Штаты, в Нью-Йорк. Но кроме Нью-Йорка, я там нигде не побывал. Летали туда и обратно, – закончил Алекс, останавливаясь на светофоре и поворачиваясь к своей пассажирке, которая, не ожидая этого, сделала вид, что смотрит в его окно на магазины на той стороне улицы.
«Чуть не попалась», – подумала Жаклин.
«Ага, попалась!» – подумал Александр и посмотрел в окно Жак.
– И чем тебя так привлёк именно Нью-Йорк? Вот ты говоришь, что это город для тебя. А каким нужно быть городу, чтобы быть для тебя? – пассажирка оценивающе бросила взгляд на своего водителя.
– Это должен быть город с возможностями. – Загорелся зелёный, и водитель, передёрнув рычаг, нажал на газ.
«Оу! Однако. – Девушка была впечатлена. – Может, ты еще и не совсем вляпалась, Жаклин, паренёк-то явно с амбициями».
– Возможностей Лондона тебе недостаточно, – продолжила раскручивать она тему.
– Лондон тоже хорош. Но Нью-Йорк лучше. Лондон слишком… ну, как бы тебе это сказать… – парень согнутой костяшкой указательного пальца левой руки почесал нос, собираясь с мыслями. – Нью-Йорк больше универсален, понимаешь? Он более свободен, более мобилен и отзывчив. В Лондоне вся эта история, старина, традиции, которые нужно чтить, все эти условности и пунктики. В Нью-Йорке нет такой степени снобизма и церемонности, отстранённости и дистанцированности. Мне это больше подходит. Да и тебе тоже, ты же сама сказала. – Парень мельком взглянул на свою слушательницу, боясь оторвать взор от дороги.
«Ого! А ему точно восемнадцать? Может, больше?» – Девушку охватило некоторое воодушевление, будто получила подарок на Рождество. Надежду. Надежду – в подарок. Надежду на то, что Алекс окажется достоин того чувства, которое она к нему испытывает, что он умный, адекватный человек, парень, мужчина, в конце концов.
Влюблённая была очень рада.
Но всё равно возразила:
– Я немного с других позиций подхожу к этому городу.