Когда все наконец было убрано, я устало опустилась на шенилловый диван, который мы с Джеймсом покупали вместе. Погладив пальцами уже порядком потертую материю, я решила, что от дивана тоже надо будет избавиться. Но это уже как-нибудь потом.
Очень скоро мои веки отяжелели, я опустилась на бок и, подсунув под голову подушку, вскоре уснула. И наконец увидела сон.
* * *
Спустя несколько недель в конце дня, когда я вытирала с витринной стойки многочисленные отпечатки пальцев своих посетителей, колокольчик над дверью звякнул, и внутрь дохнуло холодом. За спиной послышались шаги.
– Кафе уже закрыто, – сказала я, не оборачиваясь.
– Это я, – ответила Надия.
Я повернулась к подруге, держа в руках стеклоочиститель и тряпку. Под шерстяным пальто на ней красовалось насыщенно-бордовое коктейльное платье. Волосы были убраны наверх свободной укладкой, губы ярко накрашены, а на щеках разлился морозный румянец.
– Куда собралась? – поинтересовалась я.
Надя широко улыбнулась:
– У меня свидание с Марком.
– В самом деле? – с отсутствующим видом произнесла я, оттирая со стекла особенно стойкое пятно. – И что вдруг изменило твое к нему отношение?
– Ты!
Выпрямившись, я прошла в глубь кофейни, оперлась боком о стойку.
– У меня вообще есть склонность слишком легко расставаться с мужчинами, – объяснила Надия. – Марк – очень славный парень, и к тому же теперь не связан с женой. Я хочу дать ему еще один шанс.
Я удивленно подняла брови:
– Похоже, он тебе и правда нравится.
– Ага.
Я сложила испачканную тряпицу.
– И куда с ним идешь?
– Сначала ужинать, а потом… – Надя вытащила из своего клатча открытку и, положив на стойку, подвинула ко мне. – А потом идем на выставку Яна.
Я взглянула на открытку, где под логотипом Венди витиеватым шрифтом было напечатано имя Коллинза. На лицевой стороне карточки были изображены две фотокартины, которых я еще не видела в коллекции Яна, однако присутствовала при том, как он делал сами снимки. Эти две фотографии были из Пуэрто-Эскондидо.
Я коснулась кончиками пальцев изображения двоих мужчин, курящих сигары перед табачной лавкой.
– На его фотографиях появились люди, – пробормотала я себе под нос.
– Ты обязательно должна пойти на вернисаж. Дай ему еще один шанс.
Я помотала головой.
– Ты хоть раз с ним виделась после Мексики?
– Нет.
– А звонила?
– Он мне тоже не звонил.
– Но ты-то уже знаешь о его чувствах к тебе. А ты Яну разве сказала, что любишь его?
– Еще нет, – не задумываясь ответила я.
Надя просияла:
– Ага! Я так и знала, что ты его любишь!
Облизнув губы, я снова посмотрела на открытку.