— «Пацан, пацан»!.. Сам пацан! — идя вслед за лейтенантом, возмущался мальчишка.
— Не ходи за мной. Понятно? — Дымов, круто повернувшись, преградил ему дорогу: ему казалось, что тот нарочно подрывает его авторитет. Он очень гордился, что у него в подчинении солдаты намного старше его, старался выглядеть солидным.
— Чего смотришь? — выдавил сквозь зубы Федоров, глядя на него в упор. — Мне капитан тоже приказ дал. Понятно?
…На дне оврага стояла полуторка, нагруженная ящиками с консервными банками и мешками, на прицепе дымилась кухня. Сухонький, уже немолодой солдат подкладывал в топку ломкие прутья краснотала; увидев на краю оврага черную фигурку, разинул рот от удивления:
— Эй! Удовико!
Из кабины торчали ноги в ботинках и обмотках; они только дрыгнули в ответ, потом нащупали подножку и коснулись земли. После этого из кабины вывалился круглый, невысокого роста, с заспанным лицом сам повар Удовико.
— Чего, Овчинников? — спросил он. — Каша сварилась?
— Гляди, какой негра к нам пришел.
Ваня в свою очередь тоже рассматривал их сверху и рассуждал: «От капитана удрал, а от этих подавно убегу…» Запах булькающей в котле каши с бараниной щекотал в носу.
— Меня капитан прислал, — сказал Ваня и, не дожидаясь приглашения, стал спускаться в овраг.
— Смотри какой деловой, — довольно отметил Овчинников и спросил: Покормить прислали?
— А зачем еще посылают на кухню? — буркнул в ответ Федоров.
— Чего ж тебе дать? — растерялся Удовико. — Каша не готова.
— Чего хочешь, — ответил Ваня, усаживаясь на откосе оврага. — Капитан приказал — выполняй!
Удовико, очень бережливый к солдатским пайкам, постоял в нерешительности, потом сунул руку за борт машины и стал что-то шарить. Достал открытую банку тушенки, отрезал краюху хлеба. Только тут он рассмотрел парнишку и от смеха чуть не сломался пополам:
— Ха-ха-ха!.. Твоего негру, Овчинников, надо в баню!
Среди истребителей танков быстро разнеслась весть, что на кухне тот самый «заяц», за которым охотились в пути. Раньше, чем обычно появились старшины с термосами.
Федоров сидел на подножке машины, коркой хлеба вычищал консервную банку.
— Ну, парень… Не в лоб, так обходным маневром взял капитана, похвалил сержант Кухта.
Ваня подбросил банку и ловко отфутболил.
— Все одно капитан даст мне по шее отсюда…
— Не даст, если сразу не посадил на тот порожняк.
На чумазом лице губы растянулись в улыбке:
— Взаправду?
Кухта обернулся к Черношейкину, и тот уверенно подтвердил, что на войне всякое бывает. Только если уж зачислят бойцом, надо привести себя малость в порядок.
Федоров захотел сейчас же идти к речке или к колодцу.