— Вы не имеете права! Она моя собственность, я купил ее! — Такер предпринял еще одну попытку бунта, но ледяной взгляд Даны заставил его заткнуться.
— Еще одно слово, и ты не сможешь распоряжаться даже собственной жизнью, — сказав это, она навела на Такера миниатюрный пистолет.
Мужчина в шарфе сделал инъекцию, и Сати почувствовала будто ее вены вмиг обледенели.
— Сати, мы узнали о тебе совершенно случайно. Юная одаренная, которую незаконно продала корпорация… Я должен извиниться за то, что не смогу вернуть тебе прежнюю жизнь на оставшиеся полгода твоего детства. В Метрополе я не всесилен.
«В Метрополе?! Тогда откуда он?» — мелькнуло в голове у Сати.
— Меня зовут Роланд Грейси, — с улыбкой представился мужчина, протягивая Сати руку.
Девушка не поверила своим ушам. Конечно же это имя было известно ей, как и всем жителям Метрополя. Перед ней был сам владелец и президент Острова.
— Теперь ты согласна поехать с нами?
***
— Тебе не кажется немного несправедливым, что мы отдыхаем именно в самый короткий день в году? — сетовала Амалия, заплетая сыну тугие, стелющиеся по голове косы.
— Еще как, мам.
День зимнего солнцестояния, а он же — конец года, был единственным днем, когда жители Метрополя официально могли не работать. Провожая год, тысячи людей оставались дома вместе со своими семьями и зажигали свечи. Целые кварталы отключали электричество, чтобы в полной темноте встретить новый день и поблагодарить протекторий за данный им покой и стабильность.
— Зато сегодня отец из командировки возвращается, — заметил темнокожий юноша, почти задремавший под неторопливые и мягкие движения маминых рук, что теребили его волосы.
Их семья жила в так называемом «нулевом районе» — окраине города, вдали от веток метро, плотно застроенной плохим и очень дешевым жильем. Жить здесь было небезопасно из-за вооруженных банд и социально-опасных инфекций, поэтому, как только мальчику исполнилось шестнадцать, он пообещал себе, что будет работать, не жалея сил, лишь бы только вытащить свою семью из этого поганого болота.
Он никогда не жаловался на жизнь, ведь у него были и мать, и отец, а совсем скоро должен был появиться еще и маленький брат. Амалия и Зафар были не только хорошими родителями, но и прекрасной супружеской парой, и парень верил, что когда-нибудь он найдет себе такую же замечательную девушку, какой была его мать.
Лишь одно обстоятельство омрачало душу юного мечтателя — его мама, Амалия Кель, страдала наркотической зависимостью.
Днем она занималась делами по дому, а ночью работала посудомойкой в стриптиз баре на окраине Метрополя. Тадеус знал, что раньше она принимала метамф только перед ночными сменами, но в последний год он начал находить все больше и больше упаковок, замаскированных под спрей от насморка.