Грусть-тоска во слезах источается,
Грудь Алёшенькина воздымается,
Буйна сила в ней возгорается,
В бел-шатёр богатырь прорывается.
Басурманченко-богатырченко
Хочет взором сразить, хочет словом съязвить:
«Роды ваши-де в боях неустойчивы,
Племена ваши недосильчивы,
А и ты, русин, трусоват-слабоват,
Не тебе меня поборать-побивать!»
Были ль речи те, стали ль не былью?
А и были — их Алёша не выслушивал:
Он и брал-хватал, через стол метал
Басурманченку в поле чистое,
Не замедливал, на врага наседал.
Он, Алёшенька, силён смелостью,
Буйной удалью, скорым напуском,
Не успел ещё враг весь повыхвастаться —
Лепетал ещё да болтал язык,
А уже у него на грудях сидел
Удалой-молодой смел Алёшенька.
Нож кривой вынимал, на врага поднимал
Грудь пороть, вырезать сердце с печенью.
Возмолился-взвыл басурманченко
К Чернобогу своему богатырченко:
«Ты спаси-сохрани, Чернобоже, меня
От напасти злой, смертной участи!»
Вмиг прислал Чернобог Черноворона,
Прилетал тот, вещал по-человечески:
«Гой еси ты, Алёша, ты Попович млад,
Не воспарывай грудей у басурманина.
Я помчусь-полечу за море синее,
Раздобуду целющей и живой воды —
От неё и оживёт добрый молодец,
Твой братарь, твой Добрыня, сын Никитьевич!»
Отлетал Черноворон за леса, за моря,
Добывал-приносил из-за синь морей
Он целющей да он и живой воды.
И воспрыскивал Алёша целющей водой
Раны тяжкие на Добрынюшке —
Зарасталися раны, исцелялися.
И окрапливал Добрыню он живою водой —
Пробуждался добрый молодец от смертного сна.
И возрадовались друг другу витязи.
Басурманченку с великой радости
Отпускали на волюшку на вольную.
Лихорадостил басурман-лихован,
Утекал-ликовал да подскакивал,
Да притоптывал, да прихвастывал:
«Убивал я Добрыню и Илью убью!
Дай мне силы, великий мой бог Чернобог,
Принесу за то тебе, Чернобоже, я
Человеческую жертву кровавую:
Зажряхую
[3] тебе всех русских витязей, —
Вместе с ними самого Илью Муромца!»
И давал Чернобог упрошеннику
Колдовацкую силу ведьмацкую:
Побежал Побегайко-богатырченко,
Басурманченко на Сапат-реку.
Ударялся головой о сер-горюч камень —
Порассыпался песком по крутым берегам,
А из каждой-то да из песчиночки
Нарождался могутай: на коне богатырь!
Было то на восходе красна солнышка:
Восстал Илья Муромец — он раньше всех,
Оглядел бел свет, увидал напасть,
Воскричал стар казак зычным голосом:
«Гой вы, братья, могучие витязи,
Окружает нас да несметная рать,
А вы дремлете-спите, прохлаждаетесь,
Ни беды над собою не ведаете:
Хочет ворог нас да взятьём всех взять,
Под коней подмять, по полям разметать!»
Восставала тут сила — и на силу пошла;
Сила вражеская, волшебная,