Похороненное во влажном месте, человеческое тело может удивительным образом изменяться. Аммиак, выделяемый при гниении, когда жировые ткани разлагаются на пальмитиновую, олеиновую и стеариновую кислоты, работающие рука об руку с натрием и калием в земле могилы, способен превратить труп в кусок хозяйственного мыла. Простой химический процесс.
Даффи понизила голос и продолжила:
«Он сказал, что незадолго перед этим рассыпал красную кирпичную крошку на полу гробницы, чтобы увидеть, могут ли крысы с берега реки найти дорогу в церковь».
Я вздрогнула. Не прошло и года с тех пор, как меня заперли в ремонтном гараже на берегу реки, и я знала, что крысы — не плод воображения моей сестрицы.[16]
Глаза Даффи расширились, и голос опустился до шепота.
«И знаешь что?»
«Что?»
Я не смогла сдержаться и тоже перешла на шепот.
«Ступня была окрашена в красный цвет, как будто вышла…»
«Кассандра Коттлстоун! — я чуть ли не кричала, и у меня волосы встали дыбом, как будто подул холодный ветер. — Она бродила…»
«Именно», — сказала Даффи.
«Не верю!»
Даффи пожала плечами.
«А мне какое дело, веришь ты или нет? Я излагаю тебе факты, а от тебя только головная боль. Теперь дуй отсюда».
И я дунула оттуда.
Пока я была погружена в воспоминания, рыдания Фели утихли, и она угрюмо уставилась в окно.
— Кто жертва? — спросила я, пытаясь подбодрить ее.
— Жертва?
— Ну ты знаешь, бедолага, которого ты собираешься отвести к алтарю.
— О, — сказала она, встряхивая волосами, и выболтала ответ с удивительно минимальным подбадриванием с моей стороны. — Нед Кроппер. Я думала, ты уже слышала это у замочной скважины.
— Нед? Ты же его презираешь.
— С чего ты взяла? Нед собирается однажды стать владельцем «Тринадцати селезней». Он хочет купить гостиницу у Тулли Стокера и перестроить ее целиком: эстрадные оркестры, дартс на террасе, боулинг на лужайке… вдохнуть свежий воздух в это дышащее на ладан место… принести в него двадцатый век. Он собирается стать миллионером. Ты только подожди и увидишь.
— Ты меня дуришь, — сказала я.
— Ну что ж, ладно. Если ты так хочешь знать, это Карл. Он умолял отца разрешить мне стать миссис Пендракой, и отец согласился — главным образом потому, что верит, что Карл происходит из рода короля Артура. Наследник с таким происхождением — бриллиант в короне отца.
— Что за дерьмо, — сказала я. — Ты меня за нос водишь.
— Мы будем жить в Америке, — продолжала Фели. — В Сент-Луисе, штат Миссури. Карл собирается сводить меня на матч, посмотреть, как Стэн Мьюжел выбьет дух из «Кардиналов». Это бейсбольная команда.
— На самом деле я надеялась, что это будет сержант Грейвс, — сказала я. — Я даже не знаю его имени.