— Да что вы говорите? — удивился он, радостно уточняя. — И когда это проявилось в первый раз? Сейчас, после выхода из комы?
Тут меня по — новой тряхануло.
— А я что….была в коме?
Врач пожал плечами.
— Вы были без сознания, большинство систем организма работали в заторможенном состоянии… Милая девушка, — заметив мой страх, доктор прервал своё научное повествование. — Не стоит так пугаться комы. Кома — это всего лишь сон, правда, глубокий сон, но он случается достаточно часто…
— …особенно у людей, — хмыкнул чернобородый.
— … поэтому не стоит так переживать.
— Особенно у людей, да? — спросила я совсем не по-доброму, с ехидцей посмотрев на молодого врача. Откуда во мне это взялось — понятия не имею: какой — то сарказм вперемешку с уверенностью в себе… В собственных силах.
Врачи тут же дернулись и словно застыли, а чернобородый так вообще аж побледнел.
Андрей похлопал меня по руке.
— Спокойней, Настюш, никто не хотел тебя обидеть. — Брат усмехнулся. — Надо же, а я не верил, что метка может настолько транслировать силу.
— Какую силу? — не поняла я. — О чём ты?
— О том, что Баев очень постарался, нанося тебе метку.
— Да такое раз на миллион возможно, — встрял чернобородый. — Простите, Альфа, мы не хотели Вас обидеть. Вы ведь понимаете, люди слабее оборотней.
Я кивнула, прикрывая глаза. Отвечать не хотелось. Правда, она конечно правда, да только я уже устала слушать о том, какие несовершенные люди.
— Так что с меткой? — поинтересовалась я немного погодя.
Андрей растеряно посмотрел на докторов.
— Что скажите?
— Ну… Видите ли, Настя… Как Вы, наверно, хорошо знаете, мы живём по другим законам.
— Ага, наслышана, — согласилась я. Доктор кивнул.
— Так вот, у нашей расы… хм… народа нет ЗАГСов… Конечно, официальную регистрацию никто не отменял, но она не обязательна. Важен другой обряд — обряд нашей расы.
— Как никях у мусульман, — кивнула я. — И что там с этим обрядом?
— Собственно, установление метки на теле супруга — и есть весь обряд. Никаких свидетелей не нужно — метка, которая остается на теле пары до конца жизни — сама по себе свидетель.
Я, заметно дернувшись, перевела взгляд на брата.
— То есть метка не просто намерение … — Стало доходить до меня. — Это можно как — то отменить?
Брат покачал головой.
— Нет, Настя. У нас это происходит чуть ли не на гормональном уровне.
— Как раз на гормональном, — возразил чернобородый. — Слабые метки возможно убрать, «стереть» — но уж точно не Вашу.
— И что теперь? — я растеряно смотрела на брата и врачей.
— А ты не хочешь послушать дальше? — мягко спросил меня Андрей. Я кивнула, снова переведя взгляд на доктора.