— К Баеву на поклон, — хмыкнула недовольная Катерина, выходя из комнаты на кухню, чтобы поставить чайник.
— Не любишь ты его, — заметила я, приходя в себя в знакомой обстановке. Желтый пузатый чайник со свистком я сама выбирала — специально облазила полгорода в поисках именно такого, к желтым занавескам на кухне.
— Слава Богу, не обязана, — пожала девушка плечами. — Но у меня, знаешь, тяжелый случай. Я вообще Альф не люблю.
— Что так? — не подумав, спросила я.
— Отец, брат, муж сестры… — Катя тяжело вздохнула. — Первые двое всю жизнь меня не замечали. Не можешь обращаться в волчицу — изгой, генетическая ошибка, не достойная быть ни в клане, ни в семье…
— А муж сестры?
Катя махнула рукой.
— Метт… да он нашу Лику замордовал совсем. Она знаешь какая раньше была: мягкая, отзывчивая, добрая… В общем, совсем не для Альфы… Они же самые жестокие среди оборотней, больше звери, чем люди…
— Но ведь с парами…
— С истинными, Насть, только с истинными. — Катя повела плечиком. — С истинных пар они пылинки сдувают. И то, наверное, потому что подохнут без них как собаки дворовые. А когда брак по уговору, можно как угодно себя вести, лишь бы детей родила. А нет — так другая родит. Альфы то особо не парятся. У того же Метта уже двое детей от местной волчицы.
— Что ж он себе ту волчицу не выбрал в Луны?
— Фиг его знает. Разве Альфы что скажут в простоте.
— Ну, кто — нибудь ведь знает…
Катя пристально посмотрела на меня: трезвый, очень серьезный взгляд, совсем не для расслабленного вечернего разговора за «плюшками».
— Если Альфа решит что — то утаить — ему очень просто это сделать. Достаточно отдать приказ. Никто не рискнёт нарушить.
— Ты недавно нарушила…
— Неа, — покачала головой Катя. — Формально я ещё не в клане, так что нарушение приказа чужого Альфы не несёт для меня никакого наказания; во- вторых, приказ был Андрею — не приближаться к тебе под угрозой уничтожения…
Я побледнела, подняв испуганные глаза на жену брата.
— Неужели такое возможно? Неужели Баев…
Катя кивнула.
— Да. Как только Баев учует на тебе запах Андрея, Андрей не жилец. Баев сам пообещал его загрызть. — Девушка вздохнула. — Я тебе это рассказываю, чтобы ты не обижалась на брата… Да и я хороша, втравила вас всех в эту историю. Расколись я перед Андреем раньше… — Она тяжело вздохнула, грустно мне улыбнувшись. — Но ничего не изменишь. Придется с этим жить. И я с себя вину не снимаю.
— Кать, какая вина? Ты- то в чем виновата. Баев, он…
— Он — Альфа, Настя. — перебила меня Катерина. — Я неплохо изучила их характер. Баев ещё не самый жестокий из них… Ну, может быть и самый, конечно, но так у него стая — огого… Альфы — они такие. От меня отец фактически отказался, как узнал, что я оборачиваться не могу. Понимаешь, отказался. До 13 лет на руках носил: дочка, любимая дочка — а потом как умерла всё — равно. И Лику продал. И было бы какая польза от этих денег, да нет же — всё в тотализатор спустил… А ему никто слова сказать не может, потому как пригнет своей силой так — что свет белый возненавидишь… Я, думаешь, просто так от твоего брата сбежала. Отца испугалась.