— Ты имеешь в виду свою ненависть ко мне?
— Я уже извинился перед тобой, — сказал он, глядя прямо на меня. Мне показалось, в его взгляде мелькнуло тепло, но оно мгновенно исчезло, и я решила, что мне померещилось. По крайней мере, я на это надеялась.
Я бросила взгляд на тарелку, и желудок заурчал, когда запах пепперони достиг моего носа, убеждая меня прекратить таращиться, а просто взять и съесть. Я подняла кусок и откусила кончик. Это было до безобразия хорошо. Сыр практически таял у меня на языке.
— Хорошая девочка, — с легкой улыбкой сказал Хоук.
Не глядя на него, я заставила себя откусить еще кусочек.
— Тебе здорово от них досталось, да? — заметил он. — Твой глаз выглядит убийственно. Болит?
— Да, — призналась я. — Но это нормально.
Он слез с кровати и направился в ванную. Я слышала, как он рылся в шкафчиках, после чего вышел. Подойдя ко мне, он положил на тарелку рядом с пиццей две таблетки.
— Обезболивающее.
Он задержался возле меня на пару секунд, но я по-прежнему не взглянула на него — его сандаловый аромат перебивал запах пепперони. Затем он вернулся на свое место на кровати и прикончил свою пиццу. Я без лишних вопросов приняла таблетки и слопала пиццу. С последним кусочком я почувствовала разлившееся в животе тепло и перестала жевать, пытаясь сморгнуть очередные слезы, навернувшиеся при мысли, что Борден где-то совсем голодный. Мне нужно было отвлечься, и я ухватилась за единственную тему, пришедшую мне в голову.
— Эта девушка, Тайлер, — начала я, проглотив ком в горле, — она влюблена в твоего брата?
Плечи Хоука напряглись — очевидно, что я застала его врасплох.
— Для нее лучше, если нет. Гектор не умеет любить, это всем известно. Он вырвет у нее из груди сердце, и я, скорее всего, убью его, если из-за этого хера она будет плакать. Я присматривал за ней с тех пор, как ей исполнилось тринадцать, и не позволю, чтобы, прыгнув к нему в постель, она пустила прахом все приложенные мной усилия. Полагаю, она стала испытывать к нему симпатию после моего отъезда. Очередная гребаная проблема, с которой придется разобраться.
— Для начала, почему ты уехал?
— Потому что должен был.
Я смерила его раздраженным взглядом.
— Господи, Хоук, кончай со своими расплывчатыми ответами. Скажи мне правду. Ты работаешь на Бордена Бог знает сколько времени, потом вдруг оказываешься президентом скандально известного клуба, и стоит тебе появиться, как все тут же с готовностью подчиняются твоей воле. Помоги мне разобраться. Я здесь с ума сойду.
— Я в розыске, Эмма, — медленно ответил он. — Именно поэтому Гектор исполняет обязанности президента клуба.