— За что тебя разыскивают?
— За убийство.
— И ты не можешь с этим разобраться? — я сама удивилась прямоте своего вопроса. Меня совершенно не тронуло то, что его обвиняли в убийстве. То ли я просто оцепенела из-за исчезновения Бордена, то ли мне действительно было безразлично.
Он произнес с презрительным смехом.
— Я уже сделал это.
— Что ты имеешь в виду?
— Я был приговорен к тридцати годам без права досрочного освобождения. Благодаря Бордену я отсидел год и сбежал. Но в процессе должен был пройти через некоторые… болезненные процедуры, — он лениво окинул взглядом свою искалеченную руку. — Мой побег должен был выглядеть, как неудавшийся. Когда Борден пришел забрать меня, то отрубил мне палец, отрезал часть руки и разбросал все это вокруг, чтобы создалось впечатление, будто меня растерзали животные. Потом заставил меня истекать кровью, пока она не пропитала весь мой комбинезон. Его он тоже разорвал на куски. Я чуть не умер от потери крови. Гектор заплатил ему за это огромные деньги, а потом Борден предложил мне работу, пока страсти не улягутся, и я не смогу вернуться, хотя я не представляю, как сделать это. Я должен быть мертв.
Я недоверчиво уставилась на Хоука, и меня словно обухом по голове ударили всплывшие в памяти слова мерзкого Джоэла — любителя тюрем — во время нашего ужасного свидания целую вечность назад. Он рассказывал о тюрьме Нью-Рэйвен и о сбежавшем оттуда четыре года назад человеке.
Его нашли в десяти километрах от тюрьмы. Он умер от обезвоживания. Его смогли обнаружить по стаям ворон, кружившим сверху. Они почти полностью обглодали его тело. А идентифицировать смогли только по нескольким оставшимся частям тела. Вроде бы по пальцам.
— Это был ты, — тихо сказала я. — Ты тот беглец, которого все считают умершим.
Он просто пожал плечами и откусил большой кусок пиццы.
— И за всем этим стоял Борден, — мой мозг сходил с ума от этой информации.
— И все-таки я не понимаю, почему Борден мог захотеть это сделать? Он вернулся с такими деньгами.
Хоук помедлил, борясь с сомнениями, а потом ответил.
— Нет.
— Что?
Хоук бросил корочку от пиццы в коробку.
— Борден… Он вернулся не таким богатым, как все думали. Он ведь рассказывал тебе, чем занимался?
— Он был контрабандистом.
— Да, и он быстро поднялся благодаря некоторым очень богатым покупателям. Он занимался незаконным ввозом ценностей.
— Каких ценностей?
— Любых, которые он мог заполучить в руки. Украшения, картины — практически все, что не было заколочено в гребаном Багдаде и в других странах, куда они его посылали. Временами его отправляли в некоторые реально отстойные места — места, в которые он должен был вписаться.