Что же случилось с моим позвоночником несколько лет назад? Отчего я потерял способность даже ходить?
Если упущено время, то грыжа выдавливается между позвонков, ущемляя нервные корешки, вызывая дикую боль и потерю возможности не то что ходить, а даже стоять на ногах.
Это происходит не сразу. Медленно, постепенно жесткая хрящевая ткань начинает поддаваться сильнейшему давлению. Год за годом кольцо диска уплощается и утончается. Основной массе фиброзной ткани некуда деваться, когда смежные позвонки начинают ее плющить в буквальном смысле этого слова… Места становится мало. Очень мало.
Мягкие ткани вокруг, мышцы, нервы сдавливаются. Мышцы поневоле напрягаются, чтобы не пустить дальше это разрушение. Напрягаются так сильно, так долго, что со временем… превращаются в кисель. Такую густую биомассу, которую и мышцами-то уже не назовешь.
До этого невероятная силища этих все еще мышц пытается все исправить, она жестко и неуклонно сжимает соседние позвонки.
А что делать диску, которому не повезло оказаться между молотом и наковальней? Верно! Деваться некуда. И выскальзывает он в свободное пространство, на территорию мягких тканей – тех же самых мышц. Они продолжают рефлекторно сжиматься, но это уже патологическое сжатие. Нормального кровоснабжения, то есть питания, теперь нет. Отток токсинов затруднен.
Нехорошо. Совсем нехорошо. Воспалительный процесс, однако… Долго так продолжаться не может. Свинцовая тяжесть сменяется тотальной атонией, и мышцы превращаются в кашу. Они как бы есть, но их вроде бы и нет. И этой жижи, уже не мышц, становится все больше и больше. Она захватывает все новые территории. Поддерживать позвонки уже нечем.
Но… нервы! Их много, этих нервных пучков, и они буквально оплетают все пространство позвоночника. А как еще головному мозгу регулировать деятельность всего организма? Точно! Через нервную систему. Нервы сдавливает, и… приходит боль.
Вернее, так: и приходит БОЛЬ.
Кто знает, тот поймет. Кто не испытывал – не дай вам бог. Потому что когда приходит она, ее величество БОЛЬ, то мир перестает существовать. Есть только она. БОЛЬ.
Не вздохнуть, не выдохнуть…
Терпеть, конечно, можно. Но кажется, что лучше умереть. И только где-то в углу, за плинтусом, на коленях, вся дрожащая от бессилия и слабости – маленькая надежда: а вдруг это когда-нибудь закончится?..
Вот о чем вспоминал я, сидя у костра и размышляя о хрупкости стекла…
Ровно за год до этого
Те же горы, та же река. Те же запахи и звуки.
Плотная группочка оттачивает очередное боевое техническое действие. Две трехчасовые тренировки в день плюс одно факультативное занятие.