– Я гляжу, весело тебе сегодня было, а, Анюта? – когда они уже направлялись домой, заговорила Лиза.
– Ну-у, это… – не нашлась с ответом девушка, прекрасно понимая, что из нее хотят сделать виноватую.
Вот только еще понять бы за что. Восхотелось Лизавете Дмитриевне пойти на молодежное гулянье, Анюта ее и повела. Причем рисковала серьезно. И кстати, ничего еще не закончилось. Пока не доведет до дворца, что построили посреди плодового сада в слободе, покоя ей не будет.
– Что это? – строго спросила Лиза.
Но потом все же спохватилась. С одной стороны, та ни при чем. С другой – в следующий раз упрется так, что ни с места, и ни о каких тайных прогулках можно будет не вспоминать. А ведь несмотря на то, что Лиза слегка расстроена выказанным пренебрежением, в целом вечер ей очень понравился.
– Аня, прости меня. Просто этот… Ты понимаешь, он с этой ушел.
– Царевна, да какое тебе до него дело? Подумаешь, стрелец, первый парень в слободе. Чай, вокруг тебя эвон какие красавцы, не чета этому.
– Это-то да. Но чтобы вот так! Попомнит он у меня еще. А Егорка-то твой вроде как с ним шептался о чем-то.
– Так они друзья-товарищи. Егор говорит, что сызмальства не разлей вода. Хвастал, мол, сегодня на тренировочном поле палили из пистоля и пищали. А еще сказывал, что вскорости и сам в кафтан стрелецкий обрядится.
В темноте никак не рассмотреть залившую Анютино лицо краску. Но будь царская дочь чуток повнимательнее – обратила бы внимание на смущение, которое явственно угадывалось в голосе спутницы. Вот только Лизавета вычленила из разговора лишь заинтересовавшее ее.
– Анюта, а ты у Егора побольше вызнать про этого Ивана сможешь?
– Ну-у не знаю.
– Тебе что, трудно поспрашивать своего ухажера?
– Какого ухажера? – еще больше смутилась Анюта.
– Анька, оглобля стоеросовая, а кто же он, если все время вокруг тебя увивался, да потом еще и проводить до дому порывался? Ухажер и есть.
– Прости, царевна.
– Чего «прости»? Значит, так. Вызнаешь у него все про того нахала. А я уж ему… Аукнется еще тебе, добрый молодец. Нет, ну каков!
Анюта предпочла промолчать и только поддакивала всю оставшуюся дорогу. Правда, при этом мысли ее были далеки от разглагольствований царевны. Пусть ей и исполнилось только семнадцать, девушка была уверена, что никому-то она не интересна. Ну какому мужику понравится иметь под боком бабу, способную заткнуть его за пояс или скрутить в бараний рог? Так что точно знала, что если и найдет семейное счастье, то не по любви, а по родительскому уговору. И тут… Она просто не могла поверить в происходящее.