- Да ничего, собственно страшного. Все к этому и шло. Ника в последнее время доставала меня своим вечным «ты меня не любишь». Она по сто раз наяривала, раздражая этим, выпытывая где я и с кем. Молчу уже о том, как умело она выносит мозг своей поэзией. Да меня уже тошнит от ее «люблю». От постоянного сравнения как умели любить раньше, и как обесценилось это чувство сейчас. Я ей как-то говорил, что не Пушкин я и не Блок, а Быков, и так как они излагать свои чувства на бумаге не умею... Короче. Один сплошной бред. Я понял, что с этой Ахматовой, у меня вряд ли выгорит секс, уж очень серьезно она к нему относится. В последнее время, хоть я вам с Борей и не рассказывал, но я даже избегал свиданий с ней. Мы не ссорились, но и общаться нормально уже не выходит. А пару дней назад она заявила что видела меня с Диной, мол, я такой счастливый был и просто сиял. Чего она давно не замечала, когда я бывал с ней. Она начала загоняться требуя ответа на вопрос люблю ли я до сих пор Дину, а я на сотый раз не выдержал и ляпнул что я никогда и не переставал ее любить. Все. Разговор вмиг прервался. Она тупо развернулась и пошла прочь. Я не стал ее догонять. Вот скажи, зачем все усложнять?
- Выходит вы с ней еще в пятницу расстались?
- Нет. То что я тебе рассказал, произошло в четверг вечером.
Боря безразлично стучал по клавишам, и каждый его удар отдавался в моем мозгу маленьким разрядом тока. Бедная моя Златовласка.
- А почему ты нам с Бобровым ничего не рассказал? Ты даже виду не подал.
- А что рассказывать? Я не бросал Нику, она сама ушла, тем самым развязав мне руки. У Динки скоро днюха и когда я буду с ней мириться, не забуду упомянуть, что я не такая уж и сволочь, какой она меня считает. В этот раз меня кинули и это я жертва осознавшая что лучшей девушки чем она у меня в жизни не будет.
Я смотрел на довольного собственными планами Быкова и отказывался верить в то, что мой лучший друг такой урод. Скажи мне кто твой друг и я скажу тебе кто ты - это уже не о нас.
«Я люблю тебя, а если тебе на это плевать, и я тебе не нужна… Что ж, мне тоже… мне Я тоже не нужна. Помни, хотя бы, что я любила по-настоящему…»
Я бы многое отдал за подобные слова адресованные мне. Но смятый клочок тетрадного листа, который я случайно заметил на компьютерном столике Быкова, был исписан не для меня. Ее почерк я бы узнал из миллиона. Она часто писала Руслану, и когда он хвастал перед нами с Бобровым очередным ее посланием, оголявшим перед ним свою душу, я молча завидовал. По телу пробежала толпа холодных мурашек. Пальцы безвольно сжались в кулаки.