Внезапно, отвлекшись от размышлений, я заметил трех человек возле меня, которые делились своими впечатлениями. Поскольку я находился вдалеке от группы, они не поняли, что я к ней принадлежал. Я догадался, что их беседа шла об Учителе. Тем временем один из них открыл портативный компьютер и воспроизвел на нем несколько фотографий. У меня возникло подозрение, что на экране был Учитель. Я протер глаза и постарался подойти поближе, но они быстро убрали фотографию. Однако мне удалось увидеть крайне странное сообщение, которое появилось на экране компьютера: «Орел жив. Нужно его сбить». Затем эти люди тихо ушли.
Я вспомнил откровения Учителя на большом стадионе, где он был звездой как в социальном, так и финансовом мире. Но, поскольку он жил подобно оборванцу и критически относился к системе, в которой жили мы, я посчитал, что его откровения были символичными и не могли быть интерпретированы буквально. Видя, как он ходит и мерзнет, не имея одежды, чтобы согреться, болеет и не может купить лекарства, чтобы вылечиться, голодает и не имеет пищи, чтобы насытиться, я убедился, что он не мог быть мультимиллионером. Перед нами был несчастный богач мудрости, которому негде было умереть.
Какие-то юноши, присутствовавшие там, желая приблизиться к двум паяцам, натолкнулись на меня. Это были ученики из близлежащей школы, которые проходили мимо и, захваченные развернувшейся сценой, заинтересовались.
Бартоломеу и Барнабе, возбужденные аплодисментами в их адрес, поклонились перед толпой. После поклона Барнабе вошел в транс, дух политика снова возобладал в его мозгу. Ему нравилось произносить трудные слова, хотя он часто путался. Как будто бы находясь в разгаре выборной кампании, он стал произносить речь:
— Люди и людишки этого благородного города!
— Ура! Прекрасно! — закричал Бартоломеу, подстегивая толпу разразиться новым залпом аплодисментов.
Ободренный поддержкой присутствующих, Мэр поблагодарил их и завершил свою речь:
— Без промедления прошу вас голосовать за меня! Я обещаю вам, что разобью в щепки политическую «коррупию». — Барнабе кисло улыбнулся, поскольку ему не удалось выговорить слово «коррупция».
Он попытался снова, но опять ошибся: «Корруптию! Коррупоцию!» И чем больше он говорил, тем больше оплевывал стоящих рядом. Один федеральный судья пришел ему на помощь.
— Политическую коррупцию.
Чтобы не утратить образ лукавого политика, Мэр сказал:
— Благодарю вас, мой будущий министр юстиции.
Эдсон Чудотворец, не теряя времени, вытащил кепку из своего пиджака и добавил с еще большей наглостью: