Можно сказать, счастье им выпало, что родился на свет исполин Космомысл и явились на остров сваты.
Так думали ватажники, поспешая за Вящеславой, но когда оказались на дворе ее жилища, надежды сразу же позреть невесту начали угасать, ибо отшельница потому оставалась бессмертной, что всегда и в точности соблюдала обрядность жизни. Прежде всего она указала на баню, мол, сейчас выпарю, после чего переоделась в посоконное рубище, стала хворост носить и топить огромную каменку. Ей-то некуда было спешить, потому она целых три дня и три ночи то хворост носила, то горячую воду из затона, то кочергой орудовала, покуда не натопилась баня.
А варяги тем часом по двору бродили да присматривались, не покажется ли невеста, нет ли какого следа, указывающего на ее присутствие, но так ничего и не обнаружили: то ли вовсе нет Краснозоры в замке, то ли взаперти сидит. Наконец, повела их Вящеслава в баню, положила на полок и давай вениками стегать, как малых детей. Парит-парит – перевернет, да и опять пудовым веником охаживает, затем из ушата кипятком обольет, мочалом потрет и снова поддаст пару. Так было с утра до вечера, иной раз чудилось, все уж, не встать с полка, выбьет бессмертная волю из груди, ан нет, словно и впрямь богиня – подышит в лицо, окропит холодной водой и возвращается жизнь. Варяги уж и не рады были от такого обряда, но что делать – терпеть придется, пока не высватали невесту.
После бани Вящеслава привела их в замок, усадила за стол и давай потчевать. Сваты угощаются, а сами посматривают по сторонам: не откроется ли одна из дверей, не явится ли Краснозора – будто бы уж пора завершать сватовство, невесту показывать. А великанша, знай, старых вин подливает да яства пододвигает, мол, пейте и вкушайте, как положено арварским обычаем. Стол же богатырский, высокий, если сидеть за ним, то ничего не достанешь, так варяги встали на лавку и так стоя и пировали, покуда не отяжелели и спать не повалились. А Вящеслава за столом осталась, сидит, ест и пьет да на сватов поглядывает. Сивер же притворился спящим и ждать стал, не выйдет ли Краснозора, и до зари так пролежал на лавке – никто не появился.
Знать, и в самом деле спрятали ее где-то на неведомом острове...
Наутро поленица разбудила послов, воды поднесла, чтобы умылись, каждому по полотенцу дала.
– Ну что, послы варяжские, в бане я вас выпарила, напоила, накормила и спать уложила. Теперь идите-ка восвояси.
– Не уйдем, пока не высватаем твою дочь, – сказал Сивер. – Коль нет ее на твоем острове, укажи, где она.
– Да просватана моя дочь! – засмеялась Вящеслава. – Так что ступайте своей дорогой.