Решетка, вмурованная в арку подземелья дьявольски давно, покрылась лишаями коррозии, но прочности у прутьев толщиной с кулак взрослого в этом сухом воздухе хватило бы еще не на одно тысячелетие. Дэвид достал свою зажигалку в виде пистолета "кольт", сдвинул предохранитель — и из стволика ударил игрушечный лепесток плазмы. Поставил предохранитель в следующее положение, и лепесток стал вовсе не игрушечным, высокотемпературная плазма жадно вгрызлась в металл, оставлял добела раскаленные края разреза. Устраиваясь поудобнее, американец пробормотал:
— Я туда моноситезатор эф о два встроил. И, конечно, полновесный полевой генератор с плазмотрончиком. Лихо режет, а?
С тонким звоном от металла отлетали чешуйки окалины, шипела плазма, дым, вонючий от фторидов тяжелых металлов поднимался жирными клубами с места разреза. Я не успел докурить сигарету, как пламя брызнуло догорающими каплями. Дэв передал пистолетик:
— Теперь вверху. Тебе оно сподручней.
— Слышь, Дэви, а твой пластик не загорится от этой болванки? Она ж, падла, раскаленная на него упадет. Не сгорим?
— Ты режь себе, — спокойно сказал партнер, — Если б ты так не нервничал, то сам догадался бы, что она пробьет слой загустевшей смолы и уйдет на глубину раньше, чем пластик успеет вспыхнуть.
Через несколько секунд он посмотрел, сколько осталось наверху, уперся в почти отрезанный стержень, напрягся, сгибая висящий уже на небольшом раскаленном остатке, и, немного отогнув прут, тут же отодвинулся.
— Ну, смотри, чтоб не зацепило!
Движение воздуха, металлический звон и чавканье пробитого пластика произошли одновременно. Из дыры плеснул густой ленивый язык органики. Дэв свистнул, подзывая аппаратик, померил готовый проход.
— Пролезем, а теперь отойди. Пусть затянется.
Мы подождали еще немного, слушая издалека отчетливое в тишине попискивание летуна.
Помолчали. Я взглянул на часы.
— Прошло уже четверть часа, а мы все еще здесь. Надо спешить.
— Надо, — вздохнул Дэв, — Пошли. Посмотрим, что нам приготовили еще. Пока что все удачно, да дело только началось.
Пластик уже начал "схватываться", оставляя под ногами неприятное ощущение ходьбы по тонкой пленке. Вдобавок он еще и лип к подошвам, но рассиживаться в ожидании полного отвердения мы не могли. Слабенький свет самодельного фонарика вырвал из мрака впереди завал. Под самым сводом имелся лаз в полметра высотой. Дэв скептически сунул в него наш светлячок.
— Придется на четырех мослах, — и без длинных разговоров полез. Я последовал за ним. Тонкая как пудра пыль, мешаясь с вонью горелого металла, щекотала нос, острые концы глыб рассекали ладони, царапали плечи, бедра, рвали кроссовки. Неожиданно Дэв исчез, светлячок мигнул и погас где -то внизу. Оттуда донесся приглушенный мягкий звук падения: