Стрельнуло полено в костре, кашлянул Мартин, булькая бутылкой и озабоченно поглядывая во тьму. Все, что не относилось напрямую к обожаемой им технике, инженер Блом усваивал медленно. Анни Штольц приняла с благодарным кивком рюмку и с кривой улыбкой согласилась:
— Можно сказать и так. Корабль, на котором мне удалось выбраться с планеты, был старым, как сама Вечность. Он так трещал и стонал всеми своими ребрами и обшивкой во время взлета, что сами собой напрашивались мысли о том, развалится ли этот музейный экспонат прямо сейчас или все-таки сможет дотянуть до начала следующего рейса...
11.
"Семерка — Третьему.
Группа Дорко движется к Лабиринту. Приблизительное время входа в Лабиринт — через двое суток. Точнее установить время пока не представляется возможным."
"Третий — Семерке.
Продолжайте осторожное наблюдение."
"Третий — Двенадцатому.
Приготовиться. Расчетное время прибытия группы Дорко к Пирамиде — завтра."
"Квадрат — Треугольнику.
Движемся точно по графику."
"Треугольник — Квадрату.
Внимание! "Ваза" знает о вашем существовании.
Уточненная информация прилагается."
"Квадрат — Треугольнику.
Благодарю. Принято верно и полностью"
12.
Тело корабля так стонало всеми своими железными ребрами при взлете, при входе в джамп и при выходе из него, что девушка на третий раз уже почти перестала бояться. Она отдала все свои сбережения, около семидесяти галаксов, за то, чтобы ее отвезли на любую развитую гуманоидную планету. Тогда ее звали Аннет Краузе, она была дочерью двух заключенных каторжной планеты. Точнее, к моменту взлета она уже была сиротой.
Вдыхая холодный, но все равно спертый воздух грузового трюма, она и через шесть суток не могла поверить в то, что все же ухитрилась покинуть каторжный мир. Она надеялась, что корабль не развалится до конца полета и ее благополучно высадят на какой-нибудь из нормальных планет. Анни не подозревала, насколько наивны были ее размышления, и насколько опасный шаг она совершила.
Даже если бы капитан корабля и захотел, он не смог бы выполнить свое обещание. Хотя бы по причине отсутствия у девушки документов. Много позже она поняла, что за ее жалкие семьдесят кредиток можно "сменить судьбу", но результатом окажется либо рабский загон, либо проституция, либо — при хорошем здоровье, но полном невезении — "демонтаж" у органлеггеров.
Угрюмый неряшливый мужичок, капитан и хозяин древнего грузовичка, взял ее деньги. Буркнул, оглядев ее тяжелые грубые башмаки, потрепанный ватник, теплые стеганые штаны и такой же картуз: