Человека, но не одного из древних.
И вот теперь Лаитан узнала, что не только её народ погибает. Варвар из далёких степей принёс весть о своём народе, предложив союз во имя него. Лаитан не спешила соглашаться на предложение, но где-то внутри себя подозревала, что предложение Ветриса было самым разумным.
Она поднялась на ноги и села в постели из мягких перьевых подушек, шёлковый полог над кроватью едва уловимо качнулся, возвещая госпожу о том, что Киоми где-то рядом.
— Я слушаю тебя, Киоми, — сказала Лаитан.
— Госпожа, варвары сидят тихо, бунтов не было и ночь прошла спокойно.
— Киоми, что ты выбрала бы, если бы была на моем месте?
— Я не смею выбирать, госпожа. Я всего лишь служанка.
— Ты дочь своего народа, дочь Империи стихий и великий воин, Киоми. Ответь мне на вопрос.
Служанка довольно долго молчала, подбирая слова.
— Ветрис скрывает многое. Я вижу в нем тоску по дому, но я вижу в нем и боль от смертей своего народа. Но… — она замолчала.
— Но он какой-то бесцветный, да?
Киоми согласно кивнула, проявившись из тени перед Лаитан. В руках служанки было платье из синего льна — символ вечности и смерти в Империи. Лаитан оделась, продолжив начатый разговор.
— Он блекл и будто является отражением истинного человека. Знаешь, я потратила достаточно сил ещё вчера, чтобы вспомнить его лицо. У меня получается странный облик. Он словно сочетает в себе все лица всех своих людей.
— Он призрак тени, госпожа. Ему нельзя верить!
Лаитан усмехнулась, в спальне сверкнули зелёные огоньки её глаз с вертикальными зрачками.
— Ты победила множество воинов, Киоми, доказала свою верность и преданность мне и Империи. За это я выбрала тебя быть рядом со мной всегда. И теперь у меня для тебя другая просьба…
Тени качнулись и исчезли, оставляя стены спальни Ветриса. Свет стал ярче, в нем закружились золотистые пылинки, свивающиеся в единый силуэт госпожи Лаитан. Она поманила его пальцем, ни слова не говоря, и подвела к одной из стен, чьи камни уже обрисовали контур небольшого прохода…
За золотым переходом скрывалась большая комната без стен, крыша над которой поддерживалась тонкими резными столбами, украшенными каменными лозами и изящными изображениями птиц. Площадка, казалось, обрывалась в пропасть, источающую туман где-то в глубинах своей пасти, оскалившейся клыками скал. По сложенному из небольших плиток полу были разложены ковры и небольшие подушки, а в центре возвышался треугольный бассейн, заполненный блестящей на пробивающемся сквозь щели в крыше солнечном свете влагой.
«Это иллюзия, — понял Ветрис, окинув комнату взглядом. Кроме бассейна, все остальное было прикрыто иллюзией, а пропасть за пределами помещения и вовсе была мороком. Но воздух был свеж, и не исключено, что сейчас они находились где-то на крыше дворца. — Но опасности нет, и на том спасибо, Лаитан».