Морстен почти сразу вышел на заброшенный тракт, построенный ещё до создания Империи, и дальше много часов подряд придерживался этой прямой, как стрела, дороги. Даже похороненный под слоем корней, прелых листьев и серой, как небо над пустошами, почвы, покрытый ровными плитами чуть шероховатого камня, путь был надежнее, чем заболоченная и заросшая колючими кустами земля за его пределами.
Чтобы произвести впечатление и пробудить интерес в Лаитан, Гравейн истратил массу сил. Запасы даже тёмного властителя не были беспредельными, а его когда-то мёртвое тело удерживало энергию словно дырявая кружка — воду. Но в этих краях тьмы было гораздо больше, чем смерти, и потому восстановить силы он надеялся достаточно быстро. «Даже если зверье полезет чаще, — вытаскивая меч из осклизлой плоти мохнатого червя с длинными клыками и туловищем толщиной с лошадь, подумал он, — на стоянке будет накопитель. Тхади скрупулёзны в мелочах.»
Он посмотрел на Лаитан, медленно опускавшую руки. Под ногтями госпожи ещё светились остатки золотистой энергии, выплеснувшейся, едва чудовище выломилось на них из чащи. Не растерявшаяся владычица Империи ослепила червя вспышкой, и готовила что-то более смертоносное, но Морстену было довольно и такой паузы. Все же он был раньше мечником, и неплохим, а за пять столетий можно очень хорошо развить навыки.
Выглядела Лаитан очень усталой, а варварские шаровары и короткий нелепый плащ скрывали её тело, не давая рассмотреть поближе. Тёмный все ещё не был уверен, что узнает или не узнает Мать. В бытность наёмником он видел её несколько раз во время священных празднеств, но с расстояния, на котором все превращалось в размытую круговерть золота, белой ткани и серебряных вспышек от зеркал, которые держали вокруг владетельницы её служанки. Двигалась она с грацией молодой женщины, но для этого достаточно иметь много сил и Мастерство, регулярно применяемое к телу. То же относилось и к родимому пятну — такую отметку, как он уже размышлял ранее, могли свести даже в отдалённых поселениях. Оставалось только уповать на разговоры и обмен информацией, пусть даже в виде колкостей.
Но усталость брала своё. Морстен протёр тёмное лезвие меча куском шкуры, и вложил его в ножны у пояса.
— В следующий раз просто отступи назад, — сказал он Лаитан. — Здесь достаточно мечей и рук, их держащих, чтобы не тратить силу. Эти твари почти не опасны, — он стрельнул глазами в сторону ворчащего ругательства Ветриса, выползающего из колючих объятий кустов, — если не позволять им сбить тебя с ног.