«Вы что, с ума посходили все?! — Кира так стукнула ладошкой по столу, что стол зазвенел, будто цыганский бубен. — Жека мой гость! Женечка, милый, спасибо тебе за сережки, мне очень понравилось, у меня никогда таких красивых не было, — обратилась она к негодяйчику, трясущимися пальцами продевая в уши дрожащие аквамарины. — А у меня тоже есть для тебя подарок! — с этими словами она протянула негодяйчику обклеенную золотом коробку. — С Рождеством тебя и с днем рождения!»
День рождения негодяйчика прошел еще в апреле, когда он и Кира даже не были знакомы. Но все равно было приятно. С большим достоинством Женечка распустил атласный подарочный бантик. В коробке обнаружился пятый айфон — давно не новинка, Женечка такой год как имел и нацелился, как только появится в продаже, на шестую модель. Но лишний дивайс деловому человеку не помешает в любом случае. Кира смотрела на Женечку, деловито разбиравшего гарнитуру и зарядку, почему-то с улыбкой боли. Женечке мучительно хотелось поцеловать ее прямо в блеклый, болезненный рот, но он понимал, что при всех это невозможно.
«Давай, действуй», — скомандовал себе негодяйчик через небольшое время, ознаменованное тем, что принесли и разрезали напудренный, прыщущий горячим вареньем сладкий пирог. «Душно здесь, — прошептал он в Кирино жаркое ухо. — Не хочешь выйти на воздух? У меня к тебе очень, очень серьезный разговор». «Женечка, милый, не сейчас», — тоже шепотом ответила Кира, отклоняя лицо. Негодяйчик помолчал, глядя, как балалаечники, отрясывая на себе взмокшие атласные рубахи, снова тянутся на сцену. «Тогда я один подышу, скоро вернусь», — сказал он, нащупывая в брюках твердый, отпечатавшийся на заднице, пока сидел, гардеробный номерок.
Снаружи было морозно, снег не шел, но в воздухе мелькали железные искры. Сергей Аркадьевич наставлял негодяйчика в трудных ситуациях думать; это он и стал делать, рассеянно глядя на горы, по большей части состоявшие из угловатого мрака, на теплые желтые окна, на мерцавшие тут и там цветные одуваны пухлого салюта.
Сейчас, он понимал, делать предложение практически бесполезно. Лучшая женщина тусовки никогда не свяжется с мужчиной, которого ее тусовка держит за лузера. Женщины очень внушаемы, уж такие они, их не изменишь. Главный вопрос: почему? Съемочная мотылевская тусовка очень уважала Женечку в Москве, да и сам Кирин агент вел себя совершенно иначе: первым бежал подавать руку, хлопал по плечу, всячески хвалил. Ревность — вряд ли, ведь и дома всем было видно, что Кира к Женечке неравнодушна. Может быть, агент беспокоится за свои доходы? Что ж, он правильно беспокоится, Женечка скоро наведет порядок. Но Мотылев ничего не может знать наверняка, даже Кира еще не в курсе насчет ближайшего будущего.