– Вы хорошо вздремнули, – сказал Кен.
– Извините, я оказалась неважной попутчицей.
И тут Сэм увидела перед своим домом две полицейские машины и посмотрела на Кена. Их взгляды встретились, он нахмурился, но ничего не сказал. Она снова уставилась на машины: одна с логотипом полиции Лондона на двери, другая без опознавательных знаков, но с двумя незаметными антеннами.
Кен помог Сэм донести чемодан до лифта, дождался, когда закроются двери, и кивнул, сказав, что на всякий случай подождет несколько минут.
Боже.
Она все поняла.
И, стоя в полумраке кабины, прислушиваясь к звукам поднимающегося вверх лифта, не сомневалась ни секунды: произошло что-то плохое. Кабина остановилась, как всегда, с резким рывком, и ее чемодан с громким стуком упал набок. Сэм вытащила его в коридор, остановилась перед дверью в квартиру, принялась рыться в сумочке в поисках ключей. Во всем здании стояла тишина, особая тревожная тишина, словно соседи замерли в безмолвном ожидании у своих дверных глазков.
Сэм открыла дверь, и к ней ракетой бросился Ники:
– Мама!
Но это был не обычный его радостный вопль, а растерянный крик о помощи.
– Тигренок! Что случилось, мой хороший?
Глаза мальчика блестели от слез.
– Они распороли мишку.
Странное чувство охватило Сэм, словно бы на самом деле ее здесь нет, а все это лишь иллюзия, очередной сон.
– Мишку? Распороли? Кто?.. – И тут она увидела полицейского, выходящего из комнаты Ники.
За полицейским медленно шла Хелен.
– Что случилось, Хелен? – спросила Сэм. – Нас ограбили?
Няня отрицательно покачала головой. Она явно пребывала в шоке.
Сэм внезапно ощутила холод в животе. Это происходит взаправду? Она действительно здесь? Дверной косяк, казалось, сам надвинулся на нее, больно ударил по руке. Она проковыляла в коридор, выставляя вперед руку, чтобы не упасть, ухватилась за вешалку.
– Хелен, что тут происходит?
– Они вытащили все у него из животика. – Ники начал плакать, и его лицо закружилось перед ней.
– Это ограбление, да? Нас ограбили? Где мой муж?
Полицейский направился к Сэм по коридору, смущенно посмотрел на нее. Он был совсем молодой, лет двадцати, не больше, долговязый и нескладный.
– Миссис Кертис?
– Да.
– Я думаю… гмм… вам, пожалуй, лучше поговорить с инспектором. Или с вашим мужем. – Он показал в сторону гостиной, а сам направился в спальню.
– Что вам там нужно?
– Инспектор все вам объяснит, – сказал молодой человек.
– Я не хочу, чтобы вы заходили в нашу спальню. – Она положила руки на плечи Ники.
Полицейский покраснел как рак:
– Я прошу прощения, миссис Кертис, но у нас ордер.