Она подтянулась, стряхнула снег с очков, увидела, что Ричард с тревогой смотрит на нее, разглядывает длинный след, который она оставила на снегу. Андреас, который теперь находился выше ее на сотню футов, все еще прижимал руки к лицу, и Сэм заметила кровь, сочившуюся сквозь его перчатки.
– Андреас! – прокричал Ричард. – Как ты там?
Здесь спуск был не такой крутой, и от обрыва Сэм еще отделяло достаточное расстояние. Обе ее лыжи соскочили, и она вытащила их из снега, начала возиться с креплениями. Ричард ждал. Андреас сидел, закрывая руками один глаз. Сэм вставила ногу в крепление, с силой топнула, чтобы защелкнулся запор; руки ее онемели от холода, да и мозг, похоже, тоже.
Послышался звук, похожий на удар грома, потом ей показалось, будто кто-то ударил ее по подошвам. В снегу над ней стали появляться трещины. Они расходились во все стороны, как вены.
«Словно треснувшая яичная скорлупа», – подумала Сэм.
Раздался громкий грохот, земля начала сотрясаться. Трещины вокруг нее расширялись, издавая странные, пугающие звуки, как будто бы разрывали гигантский лист пергамента.
Словно трескалось гигантское яйцо.
Точь-в-точь как тот потолок в номере отеля в ее сне.
Потом Сэм услышала голос Ричарда. Муж кричал ей:
– Багз, беги! Спасайся!
Она попыталась шевельнуться, но страх парализовал ее.
Парализовал, как в кошмарном сне.
– Спасайся, Багз!
Совсем рядом с ней неожиданно появилась трещина, и от общей массы снега отломился кусок. Она услышала наверху рев набирающей силу волны и посмотрела в ту сторону. Увидела медленно катившееся на нее по склону облако, куски льда и снежную пыль.
Сэм оттолкнулась, пытаясь ехать на одной лыже, которую успела пристегнуть, другая ее нога утопала в глубоком снегу.
А рев становился просто оглушительным, и еще она услышала безумное завывание ветра, почувствовала его на своем лице. Сэм оказалась почти на краю ущелья, и тут снег ушел из-под нее, и она стала падать.
Ветер впивался в ее лицо, выл, как безумный, уши болели от резкого перепада давления.
Она слышала дробный грохот падающих камней и льда вокруг, словно бы миллионы ног громко топали в туннеле. Хлопки, грохот, вой, эхо становились все громче, сливаясь в ужасающую какофонию.
«Плыви. Постарайся держаться на поверхности».
Сэм принялась двигать руками. Что-то вдруг резко ударило по голове, и она ослепла от боли, потом ее снова закрутило. Она чувствовала, как руки скользят по чему-то такому холодному, что это обжигает ладони.
Ледяная стена.
Ее вращало.
«Вихрь», – подумала Сэм.
Ее окружала безумная, темная, ревущая стихия. Что-то больно ударило Сэм по щеке, потом она начала падать, ударилась обо что-то твердое, еще раз и еще.