– Привет. Извините, что не пришел раньше, но тут у меня было… – Кен помахал правой рукой в воздухе, потом описал ею круг, словно разматывая клубок.
– Ничего страшного, – сказала она. – Я просто хотела узнать кое-что насчет шоколада «Сам по себе». Уточнить, кому вы поручите съемки рекламного ролика.
– Сэм, а что это вы такая бледная? Не простудились?
– Голова побаливает. Наверное, от этого монитора. Думаю купить для него защитный экран.
– У меня есть аспирин.
– Спасибо, не беспокойтесь.
Он подошел к ней, неугомонный мужчина лет сорока пяти, одетый как студент; седеющие волосы вечно взъерошены (интересно, босс вообще ходит когда-нибудь к парикмахеру?); лицо приветливое, но помятое, как и его джинсовая рубашка; проницательные голубые глаза добродушно улыбаются. Кен остановился у стола Клер:
– Образцовый порядок, правда?
– Это камушек в мой огород? – усмехнулась Сэм.
– Как она вам?
Клер работала у них всего несколько недель. Ее предшественница Лара ушла без предупреждения. Просто как-то в понедельник не появилась на службе, а на следующий день прислала письмо, сообщавшее, что она, дескать, страдает от нервного перенапряжения и врач посоветовал ей сменить работу.
– У меня к ней претензий нет, – сказала Сэм. – Говорит она мало.
– Да, помнится, вы жаловались, что Лара слишком много болтает. А как Клер справляется со своими служебными обязанностями?
Сэм пожала плечами.
– И как прикажете это понимать? Так нравится вам, как Клер работает, или нет?
Она снова пожала плечами:
– Мне вначале казалось, что новенькая очень даже ничего… но… в общем, я не знаю.
– А по-моему, так Клер довольно толковая. Дадим ей время.
– Как прикажете, сэр!
Кен подошел к Сэм, встал рядом, просмотрел раскадровку.
– Джонси, – сказал он. – Я хочу, чтобы съемками занялся Джонси. Свяжитесь с ним.
– А если Джонси не сможет?
– Я уже говорил с ним. – Кен прищурился, глядя на эскиз. – «Сам по себе». Веселенькое название для шоколадки.
– Я думаю, вполне подходящее.
Босс прочитал вслух:
– «Как и у кокосового ореха, у шоколада „Сам по себе“ все самое вкусное внутри».
Он сделал шаг назад, погладил живот, повторил фразу еще раз басом. Сэм рассмеялась.
– «Шоколад „Сам по себе“, – прогремел Кен. – Плитка, которая не тает на солнце… „Сам по себе“ – первая в мире предварительно переваренная еда. Вам даже не нужно ее есть – только купить и выбросить в сортир».
Сэм улыбнулась и покачала головой. Кен закурил, и от запаха табака ее мигрень усилилась. Она смотрела, как шеф вышагивает по кабинету, разглядывает графики на стенах, – на этот год уже заказано восемнадцать рекламных роликов, а в прошлом году они сделали сорок три. Кен брал по десять тысяч фунтов за каждый день режиссуры, и фирма получала проценты от стоимости продукции. Если бы ему не нужно было возвращать долги и платить жене алименты, он бы давно уже разбогател. А если бы Кен еще сдерживал свой характер и приноравливался к быстро изменяющейся моде, то и вовсе стал бы миллионером.