Подогреваемый этой новообретенной решимостью превратить их дом в более уютное обиталище, он позвонил домой Курту, чтобы заручиться его моральной и физической поддержкой. Дон приготовился услышать неизбежные отговорки о дедлайне на работе, о домашних кризисах и так далее. Каково же было его удивление, когда после секундного колебания Курт сказал, что приедет утром и останется на два дня. Он пообещал привезти полный кузов коробок и упаковочной ленты, но при одном условии. Дон должен согласиться пойти с ним на рыбалку и заночевать у ручья, в полутора километрах от дома. Дон открыл было рот, чтобы отвергнуть это нелепое предложение, но их разъединили. Поскольку он так и не сподобился модернизировать их систему коммуникации, то мог только нажимать на клавишу сброса в тщетной надежде восстановить связь. Туле поднял голову и зарычал. На крыльце завозились еноты, пожаловавшие на поздний ужин. Дон какое-то время слушал, как они гоняют мусорное ведро. Туле опустил морду на лапы и снова задремал.
Рыбалка? Это еще что за глупости? Дон решил, что это была пустая болтовня, возможно, попытка возродить ту связь, которая существовала между ними, когда Курт был еще мальчишкой. Дон уставился на огонь и прокрутил в голове их разговор, пытаясь разгадать причину этого загадочного приступа филантропии. Может быть, сын хочет первым примериться к каким-нибудь антикварным безделушкам? Мысль звучала неубедительно и была несправедливой по отношению к Курту. Он не имел ни малейшего представления, как оцениваются такого рода вещички, да и не нуждался в деньгах. Зарплаты в его компании были заоблачные, не говоря уже о выгодных пенсионных программах и медицинских пособиях. Дон почесал в затылке и махнул рукой: зачем искать подвохи в подарках судьбы? Утром надо будет смотаться в город и запастись любимым пивом Курта, хотя, конечно, тот мог уже променять пиво на белое вино, или минеральную воду, или что там сейчас в моде у этого поколения богачей, облаченных в куртки «Патагония» и облюбовавших живописные пригороды.
Перед сном Дон протрусил по комнатам, удостоверившись, что все светильники включены и ни одна лампочка не перегорела. Да помогут ему боги, если Мишель когда-нибудь проверит счета и сообразит что к чему, не сносить ему тогда головы. Он уснул с толстенным томом геофизики на груди, озаряемый теплым светом ночной лампы, греющей щеку.
Очнулся он от стука соскользнувшей на пол книги. В комнате было темно, как в забое, хотя, после того как его слезящиеся глаза приспособились ко мраку, он различил чуть заметную полосу света, пробивавшегося из-под двери спальни. Он попытался нащупать лампу и опрокинул стакан с водой, в котором лежал зубной протез. Дернув за шнур, Дон услышал лишь сухой щелчок, означавший отсутствие электричества. Он замер, покрывшись потом и сотрясаемый дрожью, точно вдруг замерз в своей пижаме, а перед ним ни с того ни сего возник образ широко распахнутой двери в погреб, похожей на рот, разорванный до самой глотки.