Совсем рядом просвистел камень.
– Да что происходит?! – зашипела я испуганной кошкой.
Толпа пугала меня. И было с чего. Ещё ни разу в моей жизни, на моей памяти, такие сборища хорошо не заканчивались.
Выпученные глаза, перекошенные рты.
Кто-то добросовестно разбил фонарь и улицу погрузилась во тьму.
– Не смотрите, сударыня, не смотрите! – зачем-то прикрыл мне глаза мой нежданный спутник.
Вопли становились громче.
Сзади напирали. Впереди идущие встали стеной. Нас сдавило так, что я задыхалась.
Потом затор рухнул, и толпа потекла дальше, увлекая нас за собой в людском водовороте.
Несло и кружило несколько минут и, наверное, если бы мой спутник не поддерживал меня, я бы упала. Лишь Двуликие знают, чем бы всё кончилось тогда.
– Сюда! – толкнул мальчик в тёмную спасительную щель между длинными строениями без окон.
Там было темно, сыро и пахло кошками.
– Сюда! Иди сюда!
Мы выбрались на деревянную лестницу, старую, шаткую и грязную. По ней забрались на крышу. Она оказалась плоской, ограждённой невысоким бортиком.
Отсюда, как с балкона, можно было смотреть вниз на улицу
– Так что же, всё-таки, происходит? – в сотый раз задала я вопрос.
Толпа билась внизу, сметая всё на своём пути.
Чадили факелы. Удары сыпались со всех сторон.
– Наверное то, что и должно было случиться, – с волнением произнёс мальчик. – Святой Бунт!
Судя по его тону, это что-то хорошее?
– Святой Бунт? Что это ещё такое?
– Да ты, видать, издалека приехала в столицу, если не знаешь, что Фиар гордо восстанет и скинет власть узурпатора и проклятой старухи. Кстати, какая нужда заставила симпатичную девчонку вроде тебя гулять в одиночестве?
– Я умею за себя постоять.
– Да я заметил. И всё-таки ночью лучше сидеть дома. Если ты девица.
Меня его мнение о моей добродетели интересовало в последнюю очередь. Как и заинтересованные взгляды тоже, кстати.
– В городе давно назревало восстание?
– С того дня, как все поняли, что выродок проклятого короля покусился на трон.
– Выродок? – возмутилась я. – Тебе-то как будто король не должен был успеть досадить?
– Только не говори мне, что ты на стороне рыжей шлюхи и её выводка. Ты для этого слишком хороша собой.
В городе назревало восстание, а те, кто должен следить за этим, всё прошляпили. Ой, кто-то у меня лишится министерского кресла. Вот только во дворец вернусь.
– Вот она! Гроза! Настоящая гроза народного гнева! Святая и неукротимая!
Я убила шестерых ради дурочка. Могла бы, дала себе подзатыльник. А то может быть и пинка хорошего отвесила бы. Вот что значит поддаваться порывам.
Но шестеро против одного? Не выдержало сердце моё девичье.