По одному многоцелевому дисплею в пять квадратных дюймов было с каждой стороны панели управления. Мы могли вывести на них любое требующееся изображение, от картинки с объективов TADS, до цифровых значений и диаграмм бортовых компьютеров. Каждый из них имел свыше 1500 различных страниц - страница двигателей, топлива, связи, оружейная страница и страница радара. У крайнего левого еще была буквенная клавиатура, что бы вводить данные в компьютеры или обмениваться текстовыми сообщениями между "Апачами".
Пионеры-пилоты вертолетов 1930-х годов еще бы узнали педали, ручку циклического шага винта, между моими ногами (управляющую скоростью и направлением - которую я держал правой рукой) и сектор шаг-газа ниже моего левого локтя (для высоты и мощности - им я управлял левой). Но и только. Он бы пришел в изумление от бесчисленных кнопок и переключателей.
Поскольку требовалось проверить и настроить множество систем, то с холодного старта до взлета требовалось выполнить более 1 000 нажатий кнопок. Это требовало тридцати минут без суеты, и пятнадцать - если жать их, как сумасшедший. Ускориться еще означало бы включение систем в воздухе, без малейшего понятия, будут ли они работать.
Я вставил ключ старта зажигания в панель слева от основной, переведя поворотом влево переключатель с "Выкл" на "Аккумулятор". Через паузу в несколько секунд аккумулятор вдохнул жизнь в эту бестию, с узнаваемым щелчком реле. Верхний передний дисплей (UFD) - панель справа сверху с приборами, показывающими критическую информацию и отказы в цифровой форме, засветилась. Машина начала оживать.
Я закрыл дверь кабины и одел шлем на голову, проверил что мои уши при этом не свернулись (иначе это будет получасовой пыткой) и затянул подбородочный ремень. Я подключил коммуникационный шнур и в мой шлем ворвались продолжающиеся беседы на четырех разных частотах УКВ/УВЧ и каналах радио FM. Четыре канала были: Объединенная сеть наземных наводчиков, которая требовалась мне для связи с парнями на земле, воздушная радиосеть Коалиции в Гильменде для связи с другими машинами в воздухе; наша собственная сеть для связи с ОВО, канал связи между "Апачами" для связи с ведомым и другими "Апачами" эскадрильи. В дополнение был еще наш собственный интерком, для общения между двумя пилотами. Босс был пятым голосом в моем ухе. Его быстро забивали шестой и седьмой голос.
- Это правое крыло. Как вы меня слышите, сэр?
- Четко и ясно, Саймон. Как слышно меня?
- Четко и хорошо, сэр. Проверим левое крыло.
- Громко и ясно, капрал Хембли.
- Я слышу левое крыло, Саймон. Начнем рок-н-ролл.