Первая встреча со Стилменом произошла в Риверсайд-парке. Как всегда в субботний полдень, парк был забит велосипедистами, собаками и детьми. Стилмен сидел на скамейке один, на коленях у него лежала красная тетрадь, взгляд был устремлен в пустоту. Все кругом залито было ослепительным светом, яркий свет излучали и люди, и предметы; над головой, в ветках деревьев, шелестел, точно волны далекого океана, слабый ветерок.
Куин все продумал заранее. Притворившись, что не заметил Стилмена, он сел рядом с ним на скамейку, скрестил руки на груди и тоже уставился в одну точку. Оба молчали. Впоследствии Куин прикинул, что молчание продолжалось минут пятнадцать-двадцать, не меньше. Затем, без всякого предупреждения, он повернулся к профессору и посмотрел на него в упор, тупо вперившись в его морщинистое лицо. В этот взгляд Куин вложил всего себя, словно хотел выжечь им дырку в черепе старика. Эта немая сцена длилась еще минут пять.
Наконец Стилмен повернул голову и на удивление мягким, высоким голосом изрек:
— Простите, но побеседовать с вами я не смогу.
— Я ничего не сказал, — отозвался Куин.
— Это верно, — согласился Стилмен. — Но вы должны войти в мое положение: я не имею привычки говорить с незнакомыми людьми.
— Повторяю, я не проронил ни слова.
— Да, конечно. Но разве вас не интересует, откуда у меня такая привычка?
— Боюсь, что нет.
— Хорошо сказано. Вы, я вижу, человек дельный.
Куин ничего не ответил, только плечами пожал. Всем своим видом он выражал полнейшее равнодушие.
Стилмен ласково улыбнулся, наклонился к Куину и прошептал:
— Думаю, мы поладим.
— Как знать, — откликнулся Куин, выдержав длинную паузу.
Стилмен засмеялся — короткий, лающий смех — и как ни в чем не бывало продолжал:
— Не то чтобы я не любил незнакомцев per se. Просто я предпочитаю не разговаривать с людьми, которые не рекомендуются. Имя — прежде всего.
— Но ведь если человек называет вам свое имя, он перестает быть незнакомцем.
— Именно. Поэтому-то я и не разговариваю с незнакомцами.
Куин был готов к такому ответу и знал, что сказать. Нет, его голыми руками не возьмешь. Раз формально он был Полом Остером, этого имени он называть не станет. Любое другое имя, в том числе и его собственное, явится ширмой, маской, за которой он скроется и будет недосягаем.
— Что ж, извольте, — сказал он. — Меня зовут Куин.
— Ага, — задумчиво произнес Стилмен, утвердительно кивнув. — Куин.
— Да, Куин. К-У-И-Н.