— Я живу здесь уже месяц, — сказала девица. — Это моя квартира. Я сняла ее на год.
— А почему в таком случае ключ от квартиры у меня? — поинтересовался Куин в седьмой или в восьмой раз.
— Мало ли почему…
— Когда вы снимали эту квартиру, вам не говорили, что в ней живут?
— Сказали, что здесь живет писатель. Но он исчез и задолжал квартплату уже за несколько месяцев.
— Так это ж я и есть! — вскричал Куин. — Я писатель!
Девица окинула его равнодушным взглядом и хмыкнула:
— Писатель? Расскажи кому-нибудь другому. Посмотрел бы на себя. Бродяга ты, а не писатель!
— Последнее время у меня были сложности… — пробормотал, словно извиняясь за свой вид, Куин. — Но эти сложности временные.
— Домовладелец признался, что был рад от тебя избавиться. Сказал, что не любит безработных квартирантов. Лишний расход за отопление, да и сантехника быстро изнашивается.
— Вы не в курсе, что произошло с моими вещами?
— Какими вещами?
— Книгами, мебелью, бумагами.
— Понятия не имею. То, что могли, наверно, продали, а остальное выбросили. Когда я въехала, квартира была пуста.
Куин тяжело вздохнул. Доигрался, дошел до ручки. Он чувствовал это со всей очевидностью, как будто окончательно прозрел. Теперь у него ничего, совсем ничего не осталось.
— Вы понимаете, что это значит?
— Если честно, мне все равно, — отозвалась девица. — Это твои проблемы. Мне надо, чтоб ты отсюда выкатился, и поскорей. Это моя квартира, я тут хозяйка. А не уйдешь — вызову полицию, и тебя арестуют.
Ничего уже изменить было нельзя. Он мог до ночи спорить с этой девицей, но получить назад свою квартиру был не в силах. Квартира пропала, он пропал, все пропало. Куин пробурчал что-то себе под нос, извинился и, пройдя мимо стоявшей в дверях девицы, вышел на лестницу.
Поскольку теперь Куин потерял всякий интерес к тому, что с ним происходит, его нисколько не удивило, что подъезд дома на 69-й стрит открывается без ключа. Не удивило его и то, что квартира Стилменов на девятом этаже в конце коридора тоже оказалась не заперта. В квартире было пусто, однако и в этом он не нашел ничего неожиданного. Мало того что в квартире не было людей, в ней не было и вещей. Каждая комната как две капли воды походила на остальные: деревянный пол, четыре белые стены. На Куина, впрочем, это не произвело никакого впечатления. Он так устал, что ему хотелось только одного: поскорее закрыть глаза.
Он вошел в самую дальнюю и самую маленькую — десять футов на шесть — комнату. Единственное окно забрано было проволочной сеткой и выходило в вентиляционную шахту, отчего эта комната казалась темнее всех прочих. Куин увидел еще одну дверь, которая вела в крошечный чулан без окон, с унитазом и умывальником. Он положил красную тетрадь на пол, достал из кармана авторучку глухонемого и бросил ее на тетрадь. Затем снял часы и спрятал их в карман. Разделся, открыл окно и одну за другой побросал все свои вещи в вентиляционную шахту: сначала правый ботинок, потом левый ботинок; один носок, затем другой носок; рубашку, пиджак, трусы, брюки. Куин даже не выглянул в окно посмотреть, как вещи падают и куда упали; он закрыл окно, улегся на пол и заснул.