— Нескоро я поправлюсь… Ещё раз говорю — уходи прямо сейчас! Так больше шансов!
— Ещё раз повторяю — нет!
— Вот упрямая!
Грава молча поднялась и гордо удалилась внутрь «шалаша». Атеист медленно пополз обратно, злясь на себя за немощь. «Ползи, ползи, червячок долбанный! Нехрен было с доктором водку жрать! Теперь вот мучайся, и других мучай!»
Грава сообразила небольшой завтрак, рацион уже привычный — консервы, но сейчас не до кулинарных капризов. Молча поели, хоть какой-то позитив — посуду мыть не надо. Грава потрясла фляжкой с живчиком, там тихо плеснуло, явно уже на дне, протянула Атеисту.
— Допей!
— А ты?
— Пей, говорю. Я пойду — посмотрю, что от нашей базы осталось, может разживусь споранами, наверняка зараженные тусуются, грохотало-то не слабо.
— Будь осторожней!
Грава посмотрела в глаза Атеисту, но промолчала. Подобрала арбалет (это им угомонила пустыша, что чуть не поужинал Атеистом), все также молча ушла. Атеист сжал фляжку, на душе погано и как-то тоскливо что ли, хотелось не живчика, а водки жахнуть. Нет ничего хуже, чем ждать и надеяться на кого-то…
Солнце перевалилось через середку неба и медленно поплыло вниз, когда послышались тихие шаги. Атеист с облегчением выдохнул, сердце забухало радостно в груди, и тут он увидел Граву. Внутри ёкнуло, её глаза отдавали ледяным холодом, лицо осунулось и посерело, как у тяжелобольной. Хотел что-то сказать, но в горле ком, не то что говорить — дышать стало трудно. Она смотрела прямо перед собой, но словно слепая — ничего не видела. Атеист переполз поближе, уже приловчился, и взял ее за руку. Девушка вздрогнула, как от ожога, медленно сползла по стене. Пухлый рюкзак выскользнул из дрожащих рук, Грава ткнулась лицом в колени и тихо расплакалась. Атеист обнял девушку, у самого защипало в глазах. Грава прижалась всем телом, подняла заплаканное лицо.
— Это кошмар! Там такое мессиво… кругом оторванные руки… ноги… Никого не осталось… все мои друзья мертвы…
— Держись, Грава.
Где-то вдалеке гулко громыхнуло, Атеист напрягся, но взглянув на затянутый черными тучами горизонт, успокоился. Всего лишь гроза. Грава мягко отстранилась, руки нырнули в раздутый рюкзак.
— Я одежду тебе нашла почище, а то весь в лохмотьях, смотреть страшно.
Протянула Атеисту серую футболку и черные, широкие, как шаровары, штаны. Парень благодарно кивнул, камуфляж и правда весь разодран в клочья. Грава помогла освободиться от заскорузлой от крови и пота одежды. С горем пополам переоделся, не помешало бы конечно помыться, но увы… А то воняет как от взмыленного скачкой коня. Грава вытащила из рюкзака несколько искореженных фляжек, теперь, считай, есть недельный запас «живчика», а то и поболее. Атеист вытянул свои полторы ноги, ноют обе нещадно, хоть волком вой.