– Какого хрена вы там творите?! – послышались крики по внутренней связи. – Собираешься сжечь нас заживо?!
– Это другой коридор, Каллахан, – сказал Бендез. – Они идут по другому коридору. Проверка состояния! Эй, парни, вы живы?
– Мы живы, но кому-то я здорово надеру задницу, когда мы закончим с этим! – это была Роллинз, и она не шутила.
– Уничтожь этого ублюдка! – послышался чей-то голос, и за этим немедленно последовал результат: внизу, там, где Каллахан расплавил видимую половину чудовища, плазменный огонь потоком обрушился на чужой механизм.
В совершенной вселенной гигант, которого они уничтожали, несомненно, уже давно бы выгорел дотла. Однако чем бы ни было это проклятое чудовище, его явно создали для того, чтобы выживать в экстремальных условиях космоса. Часть его расплавилась, это правда, а часть засохла и превратилась в шлак в этом пекле. Остальная же часть существа отреагировала так, как будто его только что прокалили, и выплеснула еще больше света, видимого лишь отчасти, а затем породила нечто совершенно иное. Из существа потекла волна густой субстанции, покрывая собой стены коридора и направляясь к людям.
Каллахан схватил Огамбе и потащил назад, направляясь обратно к шлюзовой камере и коридору, ведущему к их кораблю. Волосы на его голове встали дыбом, а телу стало холодно, как будто оно покрылось гусиной кожей. Что бы ни было им уготовано, не стоило ждать ничего хорошего в этом аду.
Огамбе был жив, но стонал от боли. Явно сломаны ребра и, похоже, внутреннее кровотечение вдобавок.
Бендез шел прямо за ним.
Есть время драться и время бежать, но когда тебя захлестывает волна дерьма, приходит время отступать.
Они дошли до места, куда еще не добралась излившаяся субстанция, и Бендез оглядел свои ноги:
– Дерьмо меня всего захлестнуло.
Каллахан тоже посмотрел на него:
– Оно что-то делает с твоей броней. Вернись на корабль и смени скафандр, Бендез. Возьми Огамбе с собой. – Та субстанция, которая накрыла товарища, была полупрозрачной, и через нее пробивались тонкие волокна. Там, где эта масса касалась брони Бендеза, та лопалась и поглощалась субстанцией. Броня не то, чтобы таяла, но если Каллахан был прав, она не могла держать воздух слишком долго.
Бендез кивнул и стянул с руки резак:
– Возьми это. Должно помочь.
Каллахан кивнул и подхватил оружие. Бендез двинулся назад.
Послышался голос Дю Маристе. Руководитель операции так долго молчал, что он даже забыл о нем.
– То, что вы сейчас сделали, сильно его разозлило, и теперь оно заливает какой-то дрянью корабль снаружи. Что бы оно ни было, это наносит большой вред корпусу.