Вести себя круто. Быть как все. ...Подружиться с Фонзи [3]. Черт его знает.
Я бросила Фостеру раздраженное «привет», а затем подошла и встала под баскетбольное кольцо, пытаясь незаметно отгородиться от него. Мне хотелось сохранить свою взрослую загадочность, но довольно трудно казаться взрослой и искушенной, когда оказываешься в хлопковых трусах в раздевалке, полной девушек с девизом «укуси меня» на попе.
Фостер, все так же подпрыгивая, подошел ко мне.
— Эй, Дев, ты уже всех видела? Со всеми познакомилась?
Я поняла, что он имеет в виду других девятиклассников.
— Ох... нет.
— Ты не разговариваешь с девчонками в раздевалке?
— Нет.
— Даже с Грейси Хольтцер? Ты не видела Грейси Хольтцер?
Он указал на ту, которая, должно быть, считалась местной королевой: девушку, чьи волосы были так старательно выпрямлены, что ни один завиток не смел выбиться из каштановой гривы. Она перебросила эти шелковистые волосы через плечо и застенчиво улыбнулась группе мальчишек, стоявших рядом.
— Даже с Грейси Хольтцер, — ответила я, поглядывая на Фостера. Он смотрел на Грейси Хольтцер не так, как другие парни. Они разве что не поджигали себя, лишь бы привлечь ее внимание. Фостер, однако, поглядывал на нее, как смотрел на осиное гнездо на карнизе нашего сарая. В его взгляде любопытство мешалось со страхом.
— Давайте-ка все в круг! — крикнул, появляясь из своего кабинета, мистер Селлерс и, хлопая в ладоши, отправился в центр зала. Остальные ученики подошли туда и образовали вокруг него большой круг, к которому я покорно примкнула, таща на буксире Фостера.
Девушки громко шептались друг с другом, в то время как мистер Селлерс начал рассказывать план занятий на осенний семестр. Я пыталась прислушиваться к нему, лишь бы не слушать о последних советах из «Космо», но мое внимание, по иронии судьбы, было нарушено, когда весь шепот резко стих. Я посмотрела на ребят в кругу и поняла, что все взгляды устремлены на дверь.
Там стояла очень знакомая фигура. Любой ученик Темпл-Стерлинга, вероятно, мог бы узнать его в очереди, даже без украшающего грудь ярко-красного номера 25.
Я вернулась мыслями к туалетным кабинкам — там, под словами «Темпл-Стерлинг гордится своим лучшим игроком Америки», под строчкой «захватывающая и неожиданная возможность», находилось черно-белое изображение этого лица.
Я никогда не видела Эзру Линли вблизи. У нас не было общих уроков. Я всегда находилась на трибунах, а он на поле.
Он не был толстошеим и краснолицым, как некоторые футболисты, но не был и худым. Довольно сильный, чтобы противостоять тэклу [4], но достаточно легкий, чтобы бежать так, как он это умел. И моя мама сказала бы, что у него хорошие кости. Красиво очерченный подбородок и великолепная линия носа, но в целом, беззастенчиво оценивая его вместе с остальным классом, я чувствовала, что в его лице чего-то не хватает. Правильные черты присутствовали, но в глазах не было блеска, а уголки губ, где у Кэса, казалось, всегда таилась улыбка, у Эзры были как-то опущены.