Сцена с мистером Уиллоби была, как всегда, захватывающей, но я никак не могла сосредоточиться. Я часто отрывалась от страницы и смотрела на Фостера и Эзру. Фостер несколько раз пропустил мяч, который бросал ему Эзра, но потом, кажется, приноровился. Эзра давал советы слишком тихим голосом, чтобы я могла расслышать со своего места, но голос Фостера был громким и четким, он спрашивал, что сделал не так и как это исправить. Это странным образом располагало к себе. Фостер, кажется, действительно хотел учиться.
Через некоторое время они пришли передохнуть. Эзра выпил бутылку воды, а Фостер в своем обычном бессвязном стиле озвучил все, что они успели сделать.
— …и Эзра сказал, что именно так он научился, что они делают то же самое! А дальше мы будем делать… что мы будем делать дальше, Эзра?
— Борьба за мяч.
Фостер побледнел:
— Но… Я думал, я не буду участвовать в борьбе за мяч.
— Сбить с ног могут любого.
Фостер не ответил.
Эзра поставил свою воду и придвинулся ближе к тому месту, где сидели мы. На меня он не смотрел. Кажется, это обычное поведение для Эзры — отрицать существование любого, кто для него не важен.
— Чего ты боишься? — спросил он.
— Будет больно.
— Да, возможно, будет больно. И что?
Фостер просто моргнул.
— Ты когда-нибудь играл в настольные игры?
Фостер практически поклонялся «Parker Brothers».
— Да.
— Какая твоя любимая?
Он состроил задумчивое лицо:
— «Монополия».
— Хорошо. Допустим, «Монополия» была бы контактной игрой и тебе давали бы подзатыльник каждый раз, когда проходишь «Старт». Ты будешь играть дальше?
— Зачем подзатыльник? В этом нет смысла.
— Почему нет?
— Потому что это не имеет отношения к игре. Это ничего не дает. По крайней мере в футболе… — Фостер замолчал.
Эзра кивнул:
— Ты получаешь удар ради чего-то. Если тебя собьют, но твоя команда выиграет первый даун или тачдаун, то это не зря, не так ли?
— Да.
Эзра выглядел удовлетворенным, но я знала Фостера. На его лице все еще отражалось беспокойство. Это будет нелегко.
— Но… я имею в виду, от знания того, что это не зря, не станет менее больно.
— Да, но разве тебе не будет лучше от осознания, что твоя боль помогла команде достичь результата? Смотри. Ты можешь забивать, и это здорово, но тренеры должны знать, что могут поставить тебя на поле и им не придется волноваться о том, где ты и что делаешь, собьют тебя или нет.
Это была самая длинная фраза, которую я слышала от Эзры. Я поняла, что уставилась на него, когда его глаза встретились с моими на долю секунды. Я вернулась к своей книге.
— Может, если я буду очень хорошо бить, им будет все равно? — сказал Фостер.