Разве это возможно?
Она пыталась представить себе, что с ней будет, но образы не складывались в ее голове. И не только потому, что ей не хватало лица и тела ее будущего мужа. Она не могла представить себя в этой постели, себя, такую худенькую, без груди, рядом с большим мужским телом. И не только рядом.
— Силили, ты думаешь, что он сделает это? Он сразу захочет, чтобы у меня были дети?
Силили что-то проворчала и погладила Сару по щеке. Сара оттолкнула ее руку.
— Этого не может быть! Посмотри на меня, я ведь еще совсем ребенок! Как я могу иметь детей?
Силили остановила свою работу. Щеки ее разгорелись, словно от огня.
— Не волнуйся. Он не сделает этого сразу. Может быть, он и сам еще совсем дурень. У вас впереди много времени.
Но в голосе ее не было уверенности, Сара слишком хорошо ее знала.
— Ты врешь, — сказала она без злости.
— Я не вру! — запротестовала Силили. — Просто никогда не знаешь заранее, как все случится. Но мужчина должен быть безумным, чтобы оставить свое семя в такой маленькой девочке.
— Если только прорицатель не посоветует ему поторопиться.
Тут уж возразить было трудно, и они обе молчали, пока Силили не доплела ее косички.
* * *
На следующий день, как только взошло солнце, весь дом зашевелился, наполнился шумом. Слуги заканчивали приготовления к первым семи банкетам. В большом центральном дворе для самых близких родственников семьи построили бамбуковое возвышение, где приглашенные женщины будут сидеть слева, а мужчины справа. Повсюду раскладывали циновки, ковры, подушки и небольшие сиденья, сплетенные из ивовых прутьев. В середине разместили низкие столы, на которых женщины искусно разложили лепестки цветов, веточки гвоздики и лавра, и расставили кубки с лимонной и апельсиновой водой. Над двором же подняли навес, чтобы праздник мог продолжаться даже в самую жаркую пору дня.
Перед статуями предков семьи, перенесенными под аркаду храма, ведущую во двор мужчин, установили жертвенники, на которых лежали еда и благовония. Ишби Сум-Узур сам следил за тем, как расставляли горшки с редкими растениями, привезенными из Магана и Мелула. По всему двору для развлечения гостей разместили котят на поводке, клетки, в которых ворковали голуби, корзины со змеями.
Наконец принесли десятки блюд с яствами, с пирогами и целые корзины с ячменем и пшеницей. Открыли кувшины с вином и пивом…
Солнце уже стояло высоко, когда Киддин пришел за Сарой. Увидев его, Силили ахнула. Его смазанные маслом кудри удерживала тонко сплетенная лента, белки глаз, обведенных сурьмой, ярко блестели. На его парадной, как у отца, тоге не хватало только серебряных желудей. Он был так великолепен, что его самого можно было принять за жениха.