Направлялась к почтовой станции, окончательно не решив, куда подамся после громкого увольнения из заведения. Громкий скандал дал разрядку моим натянутым нервам, но сыграл со мной злую шутку – теперь на то, что меня возьмут в приличное заведение у другой хозяйки, рассчитывать не приходиться. Никому не понравится своенравная девушка. А в том, что о моем громком уходе скоро станет известно, не сомневалась. Если раньше мне передавали через доверенных посыльных предложения о смене места работы, то сейчас наверняка слухи мгновенно долетят до предполагаемых работодателей.
На небе тяжело и величаво расползалась темная туча, при взгляде на которою становилось сразу же понятно, что в скором времени погода резко испортится. Поднялся нехороший ветер, нещадно затеребил ленты шляпки. Атласные ленты трепыхались и издавали хлопающие, громкие звуки. Длинная юбка облепила ноги, спутывая и мешая при ходьбе. Ветер дул в лицо, остужая своим напором разгоряченные щеки после эмоционального разговора с Мадам.
Почтовый двор встретил заполошным лаем встревоженных непогодой собак. Три кобеля натягивали цепи и метались в пределах своей территории. Лошади, запряженные в карету, тревожно всхрапывали, не согласные с волей возницы отправляться в путь немедленно.
- Дорогу! – зычно рявкнул мужик на козлах, и я поспешно сделала несколько шагов в сторону, дабы не угодить под копыта.
Подковы застучали по булыжной мостовой, рессоры поскрипывали, колеса пересчитывали спицами свой путь. Почтовая карета отбыла по своему маршруту, я проводила взглядом экипаж. Есть такое необычное состояние: когда кто-то уезжает, хочется самой отправиться в путь и смотреть в окно на мелькающий мимо пейзаж.
- Что угодно госпоже? – вежливо поклонился мне хозяин почтового двора.
- Чего-нибудь освежиться, - отозвалась ему, делая заказ и расположилась в зале, предназначенном для путешественников.
Особого комфорта здесь не наблюдалось, хотя было чисто и опрятно, все же столица. Приезжие должны видеть лицо главного города нашей империи. Занавески на небольших окнах стиранные и отглаженные, на подоконниках простые цветы в горшках, столы чистые, и служанки выглядели прилично.
- Куда собралась, милая? – проскрипел голос за моей спиной.
Обернувшись, чтобы посмотреть на обратившегося ко мне, с удивлением увидела женщину раза в два старше меня. Одета бедно, но чисто. Видимо, когда-то она была очень красивой, даже сейчас заметно, что она старается следить за собой. Об этом говорил ее потрепанный, но белоснежный чепец на волосах, уложенных в затейливую прическу. Осанка гордая, спина прямая, плечи широко расправлены, только вот в глазах у нее какая-то непередаваемая тоска. Под её внимательным взглядом я даже поежилась. Конечно, при моем наряде разве что слепой не поймет, каким образом я на жизнь зарабатываю, но все же поблекшие светло-серые глаза оглядели меня таким внимательным взглядом, будто знали о моей жизни всю подноготную.