— Ты так и будешь продолжать сидеть и пялиться на дом? Или всё же позволишь мне обнять свою девочку? — произнес он, а потом, улыбнувшись, сделал глоток пива и направился в сторону машины.
В свои пятьдесят четыре года мой папа всё еще мог сойти за сорокалетнего. Его рост составлял шесть футов, плюс, мой родитель обладал довольно спортивным телосложением, которое старался постоянно поддерживать. В его волосах виднелись посеребренные возрастом волоски. На нем были надеты его обычные джинсы и простая футболка. И да, он был босой. Папа, как и я, обладал зелеными глазами и бледным цветом лица. Он вел себя так, словно по-прежнему был на службе. Его тихое поведение, так необходимое для его рода деятельности, играло ему на пользу, поскольку позволяло людям открыться перед ним, что в некоторых ситуациях было весьма кстати.
Я обняла его, а он поднял меня и покрутил. Это было наше приветствие с тех пор, как я научилась ходить. Я уже стала забывать, насколько это было приятно — я словно снова превратилась в маленькую девочку.
Кеннеди обошел вокруг автомобиля, и они с отцом обменялись рукопожатиями. А затем он поймал мою улыбку в тот момент, когда я уставилась на них двоих, и ухмыльнулся.
Мой кратковременный прилив счастья сошел на нет в тот момент, когда я вошла в дом, потому что Кэндис встретила меня убийственным взглядом. Она выглядела еще более гламурно, чем обычно: высокая, худая, с большими голубыми глазами, прямым носом и водопадом окрашенных светлых волос. Ее розовые губы были пухлыми, а таким высоким скулами как у нее позавидовали бы и модели. На губах Кэндис появилась сияющая улыбка, обнажающая идеально ровные зубы, когда она обратила свое внимание на Кеннеди.
— Вы, должно быть, друг Хоуп. Добро пожаловать в наш дом.
Кеннеди подал ей руку. Надеюсь, он не заметил, что меня она так тепло не поприветствовала.
Папа поинтересовался у Кеннеди, что он будет пить, и удивился, услышав ответ «Пиво». Мне он принес бокал белого вина, а Кэндис по ее просьбе воду. Отец с мачехой расспрашивали Кеннеди о полете, а я смотрела на то, как Кэндис разглядывает моего мужчину. Ее взгляд изучающее прошелся вверх-вниз. Я почувствовала отвращение, когда в ее глазах увидела интерес. Абсолютно не материнский интерес.
Через какое-то время мы все уселись в гостиной, и я пригубила уже второй бокал вина. Кеннеди выглядел расслабленным, сидя со мной на диване с закинутой на его спинку рукой. Присутствие этого мужчины и вино помогли мне расслабиться. До того момента, пока Кэндис не решила, что пришло время начать допрос.