Я перебираю в голове события. Наши действия выглядят нехорошо, из-за них мы обе выглядим бессердечными и хладнокровными. Сейчас я ненавижу ее больше, чем когда-либо. Куда, черт ее дери, она подевалась?
– Ничего особенного. Простые вещи. Гуляли. Ужинали. После похорон я уехала.
– Простые вещи, хм. – Она раздраженно втягивает воздух и хмыкает, как сделала бы и я, если бы смотрела на странную сыпь, пытаясь определить, что вижу, сохранив умный вид. – Но вы уехали не сразу же после похорон, правда?
– Да. Не сразу. – Она не сводит с меня глаз, ожидая, что я продолжу. – Я осталась еще на ночь.
– Где?
– В доме. – Первая откровенная ложь. Я хорошо вру, это известный факт. Но полиции? При допросе о пропавшем человеке? Об «уязвимом» человеке. Они обмениваются взглядами, и мне становится некомфортно, потому что у них, похоже, были иные сведения. Антонио тоже замечает это и обращает свое внимание на меня. – Мы уходили на некоторое время в ту ночь. Немного выпили. Думаю, все произошедшее было для нас как-то слишком.
– Вместе с мистером Гатри и мистером Ватерсоном. – Антонио рядом со мной застывает, в его крови закипает ревность. Конечно, то, что я не сказала ему ничего про Грега и Мэтта, только ухудшает ситуацию. Автоматически вызывает подозрения.
– Да, – говорю я. – Это друзья моей сестры, – добавляю, надеясь отделить их от себя.
– И на следующее утро вы уехали?
– Да. – Я знаю, к чему все идет. Чувствую. Как будто смотрю на грузовой поезд, фары которого светят мне в глаза, потому что я стою на путях. Как будто он приближается, гудит, и все же я не в состоянии бежать.
– Сразу после смерти вашего отца. – Я киваю. – Как Элеанор приняла эту новость?
– Она была расстроена. Я бы сказала, она плохо это восприняла.
– Когда она звонила вам по поводу матери, вы бы сказали, что она была расстроена? Или она казалась спокойной?
– Она была спокойна.
– То есть логично предположить, что она была больше расстроена смертью вашего отца.
– Пожалуй.
Детектив Форестер скрещивает руки.
– Выходит, она звонит вам, спокойно и предположительно нормально справляется с утратой матери, и вы спешно садитесь на самолет, потому что, как вы говорите, хотите поддержать ее. Однако когда умирает ваш отец и Элеанор выглядит несчастной, вы забираете ее машину и уезжаете. Мы обнаружили машину в аэропорту, серый «Мерседес», номер KV58 HGG. Это верно?
– Я не знаю, какой у нее номер, но да, я взяла ее машину. Я хотела сбежать.
– От Элеанор? Сестры, которую вы приехали поддержать?
– Простите, офицер, – вмешивается Антонио. – Но какое это имеет отношение к исчезновению Элли?