Ночь в клубе незадолго до того, как я должна была уехать в университет, была началом конца для нас с Элли. Ровно до того момента я хотела, чтобы она была рядом, нуждалась в ней, несмотря на неустойчивость, которая появлялась с ней в моей жизни. Но к концу той ночи я знала, что это желание изживает себя.
То, что я рассказала Антонио о той ночи, не совсем ложь. Я проснулась, когда ее выпирали из клуба. Она устроила сцену и кричала о том, как все не справедливо. О чем я не стала упоминать, так это о мужчине, который был с ней.
Я шла за ними, пока они ковыляли впереди, ее топ перекосился, а шорты задрались выше, чем следовало бы. Он был рядом, подталкивал ее вперед, помогая держаться в стоячем положении. Это не было похоже на объятия, и он не смеялся. В этом было неприятное ощущение контроля, как будто он удерживает ее. Она продолжала извиняться перед ним, просила прощения, если нарушила его планы. Он дружелюбно улыбался, но у меня было впечатление, что этот обаятельный человек такого сорта, что у него куча друзей, которые верят, что он хороший парень, но за закрытыми дверьми он будет регулярно бить свою жену.
– Тебе нужно будет подождать здесь, хорошо? – сказал он мне, когда Элли поедала шашлык с картошкой. Я сидела напротив нее в дешевом ресторанчике, где готовят на вынос. Он стоял рядом, каким-то образом перекрывая нам путь. Я кивнула, соглашаясь на его условия. Мне было всего восемнадцать, и я была не уверена в себе. Я бы не рискнула спорить. – У Элли есть работа, которую нужно сделать.
Она посмотрела на меня одним лишь глазом, после чего упала на стол. Ему, видимо, это было неважно, но, так или иначе, он схватил ее за руку и поднял на ноги. Она все еще была под чем-то, однозначно, но уже не в той мере, чтобы скрыть ее реальное состояние. Я была полностью захвачена жутким осознанием, что я должна остановить ее, но ничего не сказала и не сделала. Она загребла рукой картошку, отправив ее в рот, поправила топ и очень нежно погладила меня рукой по щеке.
– Это ненадолго, – сказала она, и на секунду мне показалось, что она сейчас заплачет.
Я смотрела, как они уходят. Перед тем как они исчезли из виду, я увидела, как он ударил ее по лицу. Я подскочила со стула, желая помочь, но он заметил меня. Он указал на меня пальцем, без слов сказал: «Жди там» – и я послушалась.