– Ну, расскажи мне побольше о себе, – спрашиваю я, сомневаясь, не звучит ли это так, будто бы я флиртую. Он разрезает стейк и кладет кусок в рот.
– Что ты хочешь знать?
– Расскажи о своей семье.
Мэтт дожевывает, запивая глотком вина.
– Ну, я не особенно помню своих родителей вместе. Папа был хороший парень, но у них что-то не клеилось. Он утверждает, что у нее был трудный характер, и она на него давила; она утверждает то же самое про него. Говорит, что он был бабником.
Он пожимает плечами и выпивает еще вина. Теперь я понимаю, почему Мэтт производит впечатление такого хорошего человека. Он не хочет быть похожим на отца. Наверное, так.
– Они оба прекрасные люди, но не тогда, когда вместе. Как я уже говорил, они принимали неправильные решения.
– В каком смысле неправильные?
Мэтт опускает вилку с ножом и кладет их на тарелку. Он думает, рассказывать ли мне, но что-то его удерживает. Хочу сказать ему, что не буду его судить. Что я знаю, каким бывает испорченное детство, и все пойму. Вот Антонио никогда не мог понять этого. Но я молчу, и в результате, чувствую себя виноватой, что спросила.
– Прости, – говорю я после долгой паузы, мои щеки горят. – Я сую нос не в свое дело. Ты не обязан мне ничего рассказывать.
– Нет, нет, – торопливо отнекивается он. – Все нормально. Просто, ну, я всегда беспокоюсь, как это будет звучать.
Мэтт бросает взгляд в окно, чтобы собраться с силами, и только тогда поворачивается обратно ко мне.
– Я принял их развод хуже, чем ожидалось. Вышел из-под контроля. Мне пришлось провести некоторое время с психиатром. В клинике.
Я отвечаю быстро, чтобы он не успел подумать, что мне неловко.
– А может, это как раз было их хорошим решением. Это же для того, чтобы ты поправился.
Он опускает голову, отворачивается к окну. Он больше не предоставляет мне никакой информации и заполняет рот едой.
Я меняю тему:
– А что насчет Элли? Ты давно ее знаешь?
Рискованно, потому что вообще-то я и не хочу о ней узнавать. Мне и так хватает всяких мерзостей, о которых я предпочла бы не знать. И все же спрашиваю, потому что мы были разделены многие годы.
– Не очень давно. Может, год. Я встретил ее на приеме благотворительного фонда.
Он останавливается, потому что я чуть не обрызгала его вином от удивления, я прикладываю руку ко рту, стирая капли. Благотворительность? Элли?
– Ты в порядке? – спрашивает Мэтт. Убедившись что я не захлебнулась, он продолжает:
– Это было около года назад. Парнишка из нашего фитнес-центра заболел раком и должен был отправиться на лечение в Штаты. Какой-то редкий вид рака кости.