Отправив наибов с отрядами к Хунзаху, Шамиль сам двинулся туда через день. В дороге Шамиля нагнал посыльный из Гоцетля, который сообщил о том, что большой отряд гяуров во главе с Аргутом, повернув обратно, стал возле Чалды, от которого начинается хунзахский подъем.
Шамиль поспешил к Чалде. Навстречу имаму из этого аула явился человек.
— Будь осторожен, — сказал чалдынец Шамилю. — Аргут умножил свои силы за счет сотен Аглар-хана и ополченцев чохского отступника Ибрагима-хаджи. Кроме того, несколько десятков лошадей волокут железные трубы на колесах, из которых стреляют железными шарами.
— Нам лучше не связываться с этим жирным донгузом[55] Аргутом, который знает местность и благодаря своей хитрости может провести самого шайтана. Мы выиграли сражение в Харачи, в наши руки попало много добра, может быть, ограничимся этим? — высказал свои мысли Инкау-хаджи.
— Нет, — возразил Шамиль, — не можем мы уподобляться детям, которые, вырвав сладости у других, убегают. Как можно бросить тех, кого отправили в город и окрестные деревни? Я не вернусь сам и не позволю никому уйти, оставив соратников в беде. То, что мы захватили в Харачи, слишком мизерно по сравнению с ожидающей нас вечной наградой на том свете. Я обязательно пойду на выручку Хаджи-Мураду, чтобы ударить по хвосту Аргута. А ты, Инкау, останешься здесь с Байсунгуром. Сюда должны прийти пушки из Дарго. В отряде беноевского наиба есть перебежчики, умеющие стрелять из пушек. Когда привезут орудия, пойдете в Танус, укрепите его, установите орудия где следует, большей частью — над дорогой, и приготовитесь к обороне.
Шамиль направился в Чалду. Аргутинского в селении не оказалось. Жители сообщили, что он ушел к Хунзаху рано утром.
Не останавливаясь в Чалде, имам стал подниматься к хунзахскому плато. Ему приходилось идти с боями, поскольку по обеим сторонам дороги Аргутинский установил посты, а кое-где сделал преграды.
Оттеснив мелкие отряды Ибрагима чохского и Аглар-хана, Шамиль поднялся на плато.
Мюриды, оставленные в крепости, узнав, что в Хунзах поднимается с большими силами Аргутинский, покинули крепость и присоединились к Хаджи-Мураду, который укрепился в городе.
Заняв крепость, Аргутинский стал быстро исправлять разрушения, оставив на позициях Аглар-хана и чохского штабс-ротмистра Ибрагима со всем ополчением.
Ночью Шамиль послал в аулы, расположенные около Хунзаха, трех лазутчиков к Газияву, Дибиру и Галбацу, чтоб они шли на соединение с отрядами имама.
На следующий день еще до восхода солнца все три наиба с отрядами соединились с силами Шамиля.