…узурпацией государственной власти большевицкой сектой интеллигентов, объявившей себя умом (то есть интеллигенцией), честью и совестью эпохи, начинается довольно низкопробное языковое шельмование прочей интеллигенции, не попавшей во власть. Именно в это время при слове интеллигенция появляются определения вроде трусливая, жалкая, либеральная, дряблая, вшивая, гнилая; появляется слово интеллигентишка. Согласно словарю Д. Н. Ушакова, у слова интеллигент два значения: 1. Лицо, принадлежащее к интеллигенции. 2. То же, как человек, социальное поведение которого характеризуется безволием, колебаниями, сомнениями (презрит.).
Однако позже, во время создания сталинской конституции, когда встал вопрос о социальной структуре советского общества, у слова интеллигенция появляется новый, социальный смысл. Разумеется, уже не может быть и речи о претензии на выражение “общественного самосознания от имени и во имя всего народа”. Интеллигенция теперь — это “общественный слой работников умственного труда, образованных людей (книжн.)” (Ушаков I, 1215), то есть это пресловутая прослойка между рабочим классом и крестьянством, совокупность работников, чья профессия требует высшего образования и характеризуется высоким уровнем интеллектуализации труда. Определениями этой интеллигенции становятся трудовая, народная, советская. Никакой иной интеллигенции рядом с собой партия терпеть не намерена, и казалось, что интеллигенция в старом, указанном нами смысле слова становится историзмом; отныне и навсегда интеллигенцией называется совокупность пролетариев умственного труда. Однако история распорядилась иначе.»
Обобщая: новой России не нужна была именно интеллигенция. Которая не нужна вообще никакой России (и ни одному государству вообще). Стране были нужны именно интеллектуалы, а не интеллигенты. Нужно было восстанавливать народное хозяйство, проводить индустриализацию, крепить оборону и так далее.
«Общее правило, подтвержденное горьким историческим опытом: социальное торжество интеллигенции ведет к разгрому интеллектуальной сферы, общей культурной деградации общества. Так было после победы обеих интеллигентских революций в России 1917 и 1991 годов. В 30-е годы уничтожение интеллигенции Сталиным, — несмотря на то, что оно проводилось чудовищно варварски, с огромными социальными издержками, тем не менее, — привело СССР к грандиозным индустриальным и научно-техническим достижениям. Примерно с 1943 г. сталинский режим сознательно и последовательно ориентировался на образцы Российской империи, и хотя по идеологическим причинам процесс шел однобоко, государство высоко подняло социальный престиж ученого, инженера, специалиста, офицера. Когда в хрущевские времена “оттепели” интеллигенция взяла политический реванш над сталинистами, то опять стала преобладать отмеченная С. Волковым тенденция профанации интеллектуального труда и социальной дискредитации интеллектуальной элиты как таковой (со сталинских времен и по сию пору социальный престиж высококвалифицированных специалистов умственного труда неуклонно падал).» — Pioneer