В очередной раз окинув тела прищуренным взглядом, Алексей Петрович неожиданно резко спросил:
— А где капитан?!
* * *
Стоя над укрытыми плащ-палатками телами разведчиков, комроты нервно курил потерянную в счете сигарету. Старший лейтенант стоял рядом с ним и, как бы ни хотелось ему присесть, ослабив напряжение ватных ног, Алексей Андреевич стойко держался, лишь пьяно пошатываясь из стороны в сторону. Ни на, казалось, заметно постаревшего майора, ни на лежащих на земле изуродованных бойцов он не мог смотреть, и поэтому бессмысленно таращился вдаль, на вызубренный наизусть ландшафт горного массива.
— Люди какие-то, товарищ майор, — неуверенно промямлил Аракчеев, вяло махнув рукой по дороге от пулеметного гнезда часовых.
— Где люди? Какие?! — не сразу отозвался комроты.
— Не знаю, — пожал плечами Алексей Андреевич. — Далеко, не видно… Но вроде бы как местные жители.
— А что такое бинокль ты, старлей, не знаешь?! — сердито рявкнул Ермолов, быстрым широким шагом направляясь к КПП.
Остановившись около замерших в пулеметном гнезде часовых, Алексей Петрович приложил к глазам бинокль. Далеко впереди по дороге в направлении блокпоста действительно неторопливо двигалась группа людей. Все они были одеты в черные балахоны, скрывающие тела с головы до пят, но густые седые бороды и отсутствие оружия обеждало в том, что группа не имеет отношения к боевикам.
— Как-то уж открыто идут, — тихо сказал Аракчеев.
— Верно, открыто, — согласился Ермолов. — Подождем-посмотрим чего хотят.
Когда до КПП оставалось три-четверти километра, "гости" остановились. Несколько минут они суетились на месте, опуская на землю какую-то тяжелую ношу. Потом неожиданно шустро для старцев расступились. Алексей Андреевич прищурил глаза, старательно всматриваясь вдаль. Ноша оказалась сколоченным из толстых досок подобием православного креста. Комвзвода искоса взглянул на майора, прижимающегося глазами к объективам оптики. На широких скулах последнего бешенно ходили окаменевшие от напряжения желваки.
— Твою мать, — сдавленно выдохнул Алексей Петрович. — Шакалы! Изверги… Эх, Петька… Эх, капитан… Что же я Тоньке твоей скажу?!
— Товарищ старший лейтенант, — тихо позвал один из часовых. — Возьмите мой…
Аракчеев повернул голову на голос. Рядовой смотрел на комвзвода снизу вверх из своего пулеметного гнезда и протягивал Алексею Андреевичу отцепленный от СВД оптический прицел.
— Спасибо, — улыбнулся офицер, но с удивлением для себя заметил, что солдат трет глаза грязным кулаком свободной руки, размазывая слезы по щекам.
Комвзвода прищурил левый глаз и приложил монокль к правому. Прицельная сетка оптики выхватила кусок щербатой дороги и медленно поползла вперед, прочь от КПП. Через пару секунд глаз Аракчеева поймал какое-то бревно и скользнул вверх по нему. Кисло-горький комок рванул вверх от желудка к горлу, удушающе перехватив дыхание Алексея Андреевича.