В ту же секунду изменивший свое направление ветер обогнул урчащий грузовик и бессовестно плеснул в лицо Алексея Андреевича щедрую порцию холодной влаги. Аракчеев поежился, отер лицо ладонью и поглубже спрятал голову в плечи.
— Товарищ старший лейтенант, — тот же голос послышался снова, но на этот раз на месте драгуна стоял обычный российский сержант.
Под тяжелым бронежилетом, через щегольски расстегнутый ворот бушлата виднелась тельняжка — гордость каждого десантника; из многочисленых карманов "разгрузки" торчали дополнительные магазины для АКМ; высокие берцы с налипшей на них грязью утопали в мутной луже; крепкие мускулистые руки расслабленно лежали на свисающем с бычьей шеи автомате. Боец явно желал вытянуть командира на беседу.
— Разреши-те полюбопытствовать, — с откровенной, даже добродушной улыбкой на искаженном багряным шрамом лице обратился сержант. — Чего это у Вас за ремнем? Кинжал что ли?
Мельком взглянув на торчащую из-за отворота плащ-палатки рукоятку старинного кавказского оружия, Аракчеев смущенно пожал плечами. Недавнее видение в образе кирасирского драгуна неохотно медленно покидало память, возвращая Алексея Андреевича к реальности.
— Ну… Во-первых, это не кинжал, а ятаган, — учтиво кивая, уточнил он. — У кинжала клинок прямой, а у ятагана — изогнутый, на подобии полумесяца… Во-вторых…
— Вы, товарищ старший лейтенант, его в Пятигорске преобрели? — сержант небрежно перебил Аракчеева, легко и быстро увлекаемого излюбленными темами, если разговор касался таковых.
— Так точно, в Пятигорске, на рынке, — улыбнулся Аракчеев и, гордливо распрямив узкие плечи, бережно погладил узорчатую рукоятку ладонью.
Сознание незамедлительно выдернуло из закрамов памяти Пятигорский рынок. Просторные, подобно самолетным, ангары, многочисленные прилавки, разноцветные палатки чередовались с компактными шашлычными, чебуречными и чайными. Яркие фруктовые прилавки сменялись приторными медовыми, те в свою очередь молочными, далее ореховыми, пряничными, конфетными. Перетекая на другую сторону торговых рядов, подставляли деревянные спины под мясные горы, колбасные батареи, рыбные косяки — настоящий кавказский базар.
Без стеснения вылупившись завороженным взглядом во все это великолепие, Алексей Андреевич неторопливо шел между рядов, кое-где останавливался, пробуя то чучхелу, то люля-кебаб, то шаурму, то чебурек.
— Че к нам приехал? Че на наших девок смотришь? Че водку пьешь? — перебивая друг друга, говорили молчаливые взгляды щетинистых кавказских лиц, встречаясь с улыбающимися глазами молодого офицера.