Перекатываясь по земле, комвзвода перебрался к одному из бойцов. Лицо последнего светилось смертельной белезной, видимо-пробивающейся даже через копоть и грязь; по щекам к подбородку из-под подшлемника струились крупные градины пота. Развороченное левое плечо бушлата быстро намокало и разбухало от сочившейся из осколочной раны крови. Стиснув зубы, солдат пытался пристроить жгут и облегченно улыбнулся, косо взглянув на прикатившегося к нему Аракчеева.
Алексей Андреевич отложил свой автомат в сторону и принялся расстегивать бушлат раннего, чтобы освободить плечо. Боец морщился от нестерпимой боли и порывался крикнуть командиру взвода в самое ухо. Последний инстинктивно отстранялся от него, продолжая заниматься своим делом.
— Не ори! — наконец, строго рявкнул на солдата офицер, краем глаза следя за лицом "пациента", искривленным гримассой мученика. — Я понимаю, что тебе больно… терпи…
Тот утвердительно кивнул и свободной правой рукой занырнул в нагрудный карман, тотчас же достав оттуда индивидуальную аптечку и протянув ее Аракчееву. Алексей Андреевич кивнул, открыл аптечку и достал из нее шприц-тюбик с обезболивающим.
— Вот это хорошо, — улыбнулся он. — Сейчас все починим…
Бережно отложил в сторону и шприц, и саму аптечку, комвзвода вынул из ножен трофейный стиллет, подаренный сержантом Грековым в первый день знакомства. Но даже под идеально острым лезвием стиллета намокшая от крови ткань и вата на плече поддавались с трудом. Собственным плечом смахивая сочившийся из-под подшлемника пот, офицер продолжал пилить окровавленный бушлат солдата, при каждом нажатии из которого вытекала кровь и скатывалась по ножу и пальцам, затекала в рукав. На мгновение Аракчееву даже показалось, что он режет не тряпку, а живое тело.
Наконец, стянув с солдата бушлат и обнажив плечо, Алексей Андреевич взял из аптечки шприц-тюбик с обезболивающим лекарством, отвинтил колпачок, проткнув им крохотный пластиковый пакетик и торопливо, но мастерски воткнул иглу в руку бойца. Заметив удивленный взгляд последнего, как реакцию на ненормальную со стороны ухмылку, комвзвода пожал плечами и пояснил:
— Военврачом должен был быть… Но после первого же курса попросился в десантуру.
— ?! — ранненый приглушенно застонал.
— Терпи, мужик, терпи! — подбадривающе подмигнул Алексей Андреевич. — Сам уколы не люблю… Сейчас будет легче.
Он надавил на шприц и жидкость вышла из тюбика. Не разжимая пальцев, командир взвода выдернул иголку и помассировал руку солдата.
— Как тебя звать-то?
— Паша, — выдавил из себя тот.
— Все будет хорошо, Паша! Все будет хо-ро-шо… Потерпи, немного осталось. Дыхание задержи… Пожалуйста.