— Молодец, отлично соображаешь! Давай, зажмурься… Не дергайся ты! Увидишь удар, попытаешься увернуться, тут от человека ничего не зависит — инстинкты требуют. А если я промахнусь, прикончу же ненароком. Стой смирно!
Я немного лукавил. Попасть ему в лицо, для меня не составило бы труда, даже если бы он, танец здесь отплясывал. Качественная отключка нужна, кулаками такую обеспечить трудно. Велика вероятность ошибки. Поэтому, я позаимствовал деревянный рубель, с его помощью гладили белье. Металла-то нет, из чего утюг сделать, хоть самый простой, работающий на углях? Местные использовали гладкий валок, в виде ровной палки. Накручивали на него, к примеру простыню. Деревянной доской с ручкой и насечками, катали туда-сюда по столу. Рубель, он же каталь, мне достался замечательный! Тяжелого, темного, отполированного дерева, тыльная поверхность украшена резьбой — не иначе, дочке хозяина замка, в приданное предназначен. Скалка которой местные жены лупят загулявших мужей, с ним и рядом не стояла! Примерился и аккуратно тюкнул ключника по затылку — часов пять спокойного сна обеспечено. На всякий случай, завернул его в ковер и уволок в угол. Шкатулку нашел сразу, не смотря на отсутствие замка, она открываться не захотела. И вообще, скажут мне тоже — ларец! Маленький, прямоугольный сундучок — вот что он такое. Обвязал его веревками и на манер рюкзака повесил за спину. Прихватил рубель с валком, на кухню не пошел, направился искать Лютика. Любителя махания руками, обнаружил во дворе, он перепирался с тройкой стражников. По его чумазой рожице было сразу видно, что он не хочет идти туда, куда его настойчиво приглашают. Ага, вот и плети нарисовались, сейчас кого-то будут сечь.
Света от факелов было явно недостаточно, я подошел совершенно незаметно. Спокойно застыл между противоборствующими сторонами, сохраняя глупое выражение на морде. Спросил Лютика:
— Куда пойдем? Повариха распорядилась проваливать на все четыре стороны. Я не знаю, где это…
Палачи заржали:
— Нет, вы посмотрите на этого недоумка! Тупая скотина! Раб, слушай мою команду: стой там — иди сюда!
Я наморщил лоб, изображая титаническую работу мысли. Умники доморощенные, еще бы квадратуру круга приказали изобразить! Вздохнул и стянул обувь. Оставил ее на месте, сам подошел к солдатне. Указал на унты и сказал:
— Стою там, — хлопнул себя рукой по груди. — Пришел.
Весельчаки зашлись в приступе смеха. Вплоть до сгибания пополам и утирания слез на глазах. Правда, это относилось только к двоим, третий посмотрел на меня с подозрением.