Фелтон многозначительно ухмыльнулся.
— У них ничего и не могло выйти. Мне не зря дали такое прозвище: если кто-то попал в мои, то это навсегда. Иначе какой бы тогда я был Полоз, не так ли?
Вот же позер.
— Вечно ты меня спасаешь, — еле слышно произнесла я.
Некромант пристально посмотрел в мои глаза.
— А ты — меня.
Потом мы просто лежали молча. Не нужно было ничего говорить. Да и сил не осталось… Вот только долго отдыхать нам не дали: в палату вошла леди Гринхилл. Она собиралась остаться в доме Фелтонов и расследовать преступление, но, очевидно, происшествие в университете заставило ее сменить планы.
— Господи ты, боже мой! — с порога выпалила инспектор. — Почему вы вечно влипаете в неприятности?!
Женщина казалась куда бледней обычного, глаза у нее лихорадочно блестели… и почему-то на своего кузена она смотрела очень недобро. Более чем недобро, я бы сказала.
Фелтон закатил глаза.
— Даф, прошу тебя, давай без истерик. Мы не так уж и сильно пострадали.
Полоз закатил глаза, всем видом демонстрируя недовольство.
А леди Гринхилл казалась мне не только встревоженной, но еще и на редкость злой. Интересно, почему?..
Женщина подошла к кровати кузена и очень недобрым тоном поинтересовалась:
— Кассиус, ты не хочешь мне ничего сказать?
Кажется, я чего-то не знаю.
Фелтон тяжел вздохнул.
— Нет, Даф, я не знаю, каким образом произошел взрыв и не знаю, кто на нас напал.
Леди Гринхилл сжала губы в тонкую линию и продолжила буравить родственника просто убийственным взглядом.
— Я повторяю свой вопрос. Кассиус, ты не хочешь мне ничего рассказать?
Фелтон резко сел на кровати. На его физиономии я увидела такое негодование, обиду…
Леди Гринхилл продолжила смотреть на Полоза с такой же злостью. Уж не знаю, что именно умудрился натворить некромант с нашего отъезда из дома его родителей, но, очевидно, дело было очень плохо.
— Мне всегда казалось, Кассиус, что в нашей семье ты являешься своеобразным венцом эволюции. Умный, одаренный… Кто же знал, что у тебя синдром врожденной йодной недостаточности?!
У меня едва глаза из орбит не вылезли. Полоз покраснел от негодования.
— Чего? — переспросила я, не улавливая смысла слов леди Гринхилл.
Так всплеснула руками, будто собиралась взлететь, и выпалила:
— Кретинизм! Мой чертов кузен, гордость родителей… кретин!!! Редкостный кретин! Ты как до этого додумался?!
Отлично. Полоз отчебучил что-то, по мнению Дафны Гринхилл, на редкость глупое… Но что именно я все еще не имела представления.
— Я ничего не понимаю, Даф. О чем ты? — продолжил изображать святую невинность Фелтон, но у меня уже появились сомнения по поводу того, что он действительно ничего не учудил. Вроде бы признаков того, что Полоз врет, и не было, но чуть другой прищур, едва уловимые движения плечами… Я уже успела изучить своего парня достаточно, и такие вот мелочи ясно говорили: Фелтон старательно вешает на уши кузины лапшу. Длинную и качественную лапшу.