Еще через два часа я тупо пялилась на собственные записи, пытаясь понять, что же это за ерунда. Буквы перед глазами уже едва ли не канкан танцевали. А ведь у меня еще и анализ заказали…
— Как ваши дела? — мгновенно обратил на меня внимание профессор, стоило мне только поднять голову от книг.
Сам он тоже кто-то читал, причем выходил в сеть и пару раз даже созванивался с какими-то людьми. Видимо, запрет на связь с внешним миром распространялся далеко не на всех. Обидно, пожалуй.
— Плохо, профессор, — честно признала я свою полную несостоятельность. — Я половину прочитанного понять-то не в состоянии.
Мужчина снисходительно улыбнулся.
— Разумеется, вам сложно разобрать эти тексты, все-таки вы читаете точные копии книг, которые были написаны много веков назад. Поэтому не расстраивайтесь слишком сильно и просто делайте все, что можете.
Я покорно кивнула и откинулась в кресле, устало прикрыв глаза. Пока было ясно одно: с темными артефактами и их формой экспериментировали многие маги. И люди частенько шли просто расходным материалом, будь то темные, светлые… встречались даже упоминания о магах черных. Чаще всего результат исследований покладисто умирал в процессе, причем смерть живой оболочки не самым лучшим образом отражалось и на магической сути артефакта…
— Профессор, а что именно мы ищем? — спросила я у декана, решив хотя бы найти направление движения.
— Лично я бы на вашем месте в первую попытался найти информацию о том, как извлечь суть артефакта из физической оболочки. Думаю, именно этот вариант стал бы для всех наиболее оптимальным.
У меня голова кругом шла и думать самостоятельно казалось просто невозможным.
— Для всех?
Вопрос, конечно, был верхом идиотизма, но забрать свои слова назад все равно возможности нет.
— Разумеется. Ваша смерть, мисс Грант, очень плохо отразится на младшем Фелтоне. В следующий раз, когда влезете в очередную неприятность — а вы влезете! — помните о том, что Кассиус может и не перенести вашей смерти.
Фраза прозвучала двусмысленно. Очень.
— Но что вы имеете в виду? — осторожно спросила я.
Профессор Бхатия пожал плечами.
— Дело в том, что темные маги — однолюбы, — пояснил он, разводя руками. — Подозреваю, что это свойство привили им черные, их создатели, чтобы легче было контролировать. Одного из пары держишь при себе, и второй станет очень послушным. Очень.
Я недоверчиво нахмурилась.
— Что, для каждого темного мага есть только одна пара и все такое? Но ведь Фелтон любил Ребекку Скотт. А теперь вот со мной. Так что…
Улыбка декана стала еще более снисходительной.