– Ну, – резюмирует Эллиот, – ты правильно сделала, что выложила свою часть истории и избавилась от навязчивых вопросов. Кому нужна такая головная боль, верно?
– Точно. – Я перемещаюсь на край кровати и хватаю со стола щетку для волос. Пока я продираюсь ею сквозь узел чуть выгоревших на солнце темно-рыжих колтунов, взгляд блуждает вокруг селфи, пришпиленных к зеркалу. Там есть мои фото с Леа Браун, Эллиота с Алексом, и даже одно селфи с Меган.
Надо сказать, большая часть их скрыта за любимыми фотографиями, вырезанными из журналов, – они служат вдохновением для моего портфолио – и расписанием занятий, с аккуратными подчеркиваниями и цветовыми выделениями, так, чтобы я всегда знала, чем необходимо заняться. Мама шутила, что я больше времени провела, раскрашивая его, чем занимаясь, но это помогает мне чувствовать, что я что-то держу под контролем. Остальное в моей жизни, кажется, лежит вне моей досягаемости: Ной, карьера фотографа, даже друзья…
Все готовятся к жизни после окончания школы. И даже при том, что у меня есть огромное преимущество в виде практики у Франсуа-Пьера Нуво – одного из самых крутых фотографов на свете, – я чувствую себя так, будто топчусь на месте, когда остальные бегут. Куда мне двигаться теперь?
– Думаешь, он нашел кого-то другого? – Эллиот пристально смотрит поверх очков с уже хорошо известным мне выражением «Пенни с этим никогда не смирится», которым он любит удивлять меня время от времени.
– Эллиот! – Я бросаю в него щетку, от которой он легко уклоняется. Она врезается в стену позади него и падает на кучу белья.
– Что? Он один, ты одна. Пора тебе выйти в свет, Пен. Жизнь – это не только Бруклин. – Он нарочито подмигивает, и я закатываю глаза. Если что-то и заставляет меня нервничать сильнее, чем молчание Ноя, так это мысль о том, что он с кем-то еще.
Желая сменить тему разговора, я спрашиваю Эллиота.
– Ну ладно, а как дела у Алекса?
Эллиот воздевает руки к небу.
– Идеально, как всегда.
Я усмехаюсь.
– Вы, ребята, такие милые, даже немного тошнит.
– Я не говорил тебе, что он ушел из винтажного магазина? Теперь работает в ресторане. – Эллиот светится от гордости. – Дождаться не могу, когда закончу школу и мы сможем жить вместе. То есть я и и так провожу у него большую часть своей жизни. Ну, конечно, когда я не тут.
Он улыбается, но глаза у него грустные. Я наклоняюсь к нему и беру за руку.
– Твои родители справятся… – Уже несколько недель, как не прекращается борьба в семействе Вентворт. Иногда сквозь тонкие стены моей спальни на чердаке мы слышим, как они кричат. В такие вечера мне немного неловко.