Впрочем, сейчас не время всяким сентиментальным рассуждениям. Нужно дожать Андрея со всей жесткостью.
Андрей встал, извинился и объявил, что ему нужно подумать.
— Я немного пройдусь, — сказал он. — Ужинайте без меня.
— Я с тобой! — вскинулась Дануся.
— Останься, — мрачно бросил Аркадий Семенович, — пусть прогуляется, голову проветрит. — Дядюшка внутренне ликовал: если сразу не решил, не отказался, значит, первый бой выигран, есть надежда. Только бы Дануся не испортила все…
Андрей вышел из дому, вывел из гаража машину, сел, пристегнул ремень безопасности. Все это он делал медленно, машинально, не думая ни о чем. Потом тронул машину с места и медленно направился в сторону набережной. Припарковал машину, вышел, включил сигнализацию и неторопливо двинулся по длинной, протянувшейся на несколько километров набережной Волги. Первая мысль, которая пришла ему в голову, — нужно позвонить Кате. Но сделать это было нелегко, он не знал, что ей сказать. И вдруг словно молния его озарила: о чем он думает, ведь завтра Катя останется без работы! Ее с позором выставят из фирмы, облив грязью, опозорив и унизив! Он представил себе, как она завтра приедет на фирму и как охранник отберет у нее пропуск, объявив, что таков приказ, ибо она здесь больше не работает…
Андрей стремглав кинулся обратно, к машине, где оставил свой мобильник, резким движением открыл дверцу, извлек аппарат из «бардачка» и стал набирать Катин номер. Потом вспомнил, что она вечерами отключает городской телефон, чтобы Степ не смог к ней прозвониться, и дал отбой. На мгновение ему показалось, что он сходит с ума: Степа нет, он убит! Как можно забыть об этом?! Он провел рукой по лицу и снова набрал номер. Ответил незнакомый женский голос. Он попросил Катю. Она сразу же взяла трубку.
— Катенька, родная моя, это я…
— Слава богу, я просто извелась… не знаю, что на меня нашло… такая тревога на душе… еле доработала и сижу, жду твоего звонка, а ты не звонишь… что-нибудь случилось?
Несколько мгновений Андрей не мог произнести ни слова — какая фантастическая интуиция! Стресс, который Катя пережила, усилил эту загадочную особенность женщины обостренно чувствовать любую тревогу, любую беду, особенно если она случается с близким человеком.
— Даже не знаю, как сказать. Наберись мужества… В общем, все раскрылось… Аркадий Семенович знает о нас…
Катя молчала.
— Ты слышишь меня?
— Да…
— Он узнал из газеты… вычислил…
— Не понимаю, какая газета? При чем тут газета?
— В московской газете появилась информация об убийстве с указанием адреса и все такое… Теперь уже не важно.