Мой мотоцикл оставил уродливую полоску на траве, напоминая о том, что я сделал в ту ночь. Вождение в пьяном виде. Это не свойственно мне. Я тот, кто обычно держит других в узде. Удерживает друзей, чтобы те не стали жертвой подобной херни, чтобы не превратились в клише, как сказала Либерти.
Что-то сильное и уродливое роится в моей груди. Все мои усилия так и не помогли Джаксу. Образ его обмякшего тела всплывает перед глазами в ярких красках: серая кожа напротив белых плиток, желтая рвота, зеленые глаза, уставившиеся в никуда.
Мои зубы стискиваются, пальцы болят от силы, с которой сжимаю кружку.
Чертов Джакс. Идиот.
От боли сложно даже дышать. Мое тело дергается от потребности в движении. Хочет куда-то идти. Продолжать двигаться, пока разум не прочистится.
Хлопок двери панорамной стеклянной стены вынуждает меня вздрогнуть, и горячий кофе плещется в кружке.
- Дерьмо, - я ставлю его на пол и всасываю в рот обожженный палец.
Через дорогу Либерти уверенно спускается по ступеням крыльца, направляясь к огражденному высоким забором саду. Улыбка растягивает мои губы. Эта девушка не может прогуливаться нормально и расслабленно. Куда бы она не шла, кажется, будто Либерти собирается выполнить судьбоносную миссию.
Она движется через освещенное солнцем пространство, и ее волосы приобретают оттенок топленого сливочного масла. У меня появляется желание запечатлеть этот момент, записать его в виде лирики. Паника от данной мысли поднимает меня на ноги и вынуждает ходить взад-вперед.
Мне следует зайти в дом. И что потом? Лежать на древнем диване, покрытом одеялом с уродливыми синими розами? Пить весь день напролет?
Распаковывать коробки с вещами. Включая три мои любимые гитары. Скотти, крысиный ублюдок, послал их, даже несмотря на то, что я не просил его об этом. Он думает, я стану писать музыку? Песни? Да ни за какие хреновы коврижки. Дерьмо. У меня нет ни малейшего представления, что я здесь делаю. Великая идея Скотти относительно того, что я спрятался на острове, о котором почти никто не слышал, неимоверно тупая. Вероятно, больше не стоит слушать его по пьяни.
Возможно, у Скотти супер интуиция, потому что именно сейчас мой телефон начинает звонить. И только у немногих есть этот номер. Мой взгляд не отрывается от Либби, стоящей на коленях между рядами зелени, когда я отвечаю на звонок. Вот только это не Скотти.
- Привет, мужик, - говорит Уип.
Я не слышал его уже около года. Знакомый голос, словно удар, поражает голову. Я снова откидываюсь на спинку кресла.
- Привет, - откашливаюсь. - Что случилось?